Пронзая ветер

— Ох, ты боль моя тоска уходи за небеса
Да за звезды яркие, да за солнце ясное,
Обернись беда-печаль тучкой темною,
Да уйди за горизонт в даль далекую,

— уныло затянули они песню-плачь. Цветы вспыхнули звездочками над головами. Девушки исчезли, звездочек стало больше, а их вращение усилилось, превращаясь в гигантскую воронку. И Ланетта с облегчением скользнула в нее.

* * *

Очнулась она от болезненного удара о камни. Рядом застонала Ртуть и открыла затуманенные болью глаза. Кляпа у нее больше не было, зато губы выглядели кровавым месивом, а под глазами чернели синяки. Ланетта с трудом приподняла голову и огляделась. Их с Ртутью сбросили к подножью скалы, которая преградила путь лесу. Перед ними в напряженных позах застыли орбы. Каждый держал по две сабли. Они явно приготовились обороняться.

— Похоже, пузырников наши лошади не насытили, — буркнул Шорш. — Плохо дело.

— Раньше я никогда не видел их в таком количестве, — тоскливо отозвался Ррош. — Нам не выжить.

— Не дрейф, — фыркнул его старший приятель. — Мрак не любит трусов.

Первая тварь выпрыгнула из лесного сумрака на покатый валун. Она походила на безглазую жабу-переростка цвета прошлогодней листы. Все ее тело покрывали водянистые пузырьки. Раздувая широкие ноздри, она принялась мелкими прыжками разворачивать свое тело то направо, то налево. Соседние камни облюбовали несколько ее подруг, и тоже заскакали, принюхиваясь. Наконец они определились с направлением и заскрежетали острыми игольчатыми зубами, а потом прыгнули.

Сабли взметнулись и разрубили пузырников на кровавые куски, но на камнях уже сидели новые. Десяток рыжих тушек взвились в воздух. Клинки замелькали быстрее. И все же Ррош был не так ловок, как его старший напарник. Он заорал, когда жаба вцепилась в ногу. Его движения сбились, и еще несколько тварей впились в него и начали карабкаться все выше и выше, оставляя зубами-иглами кровавые дорожки. Орб выронил сабли, завертелся волчком, замахал руками. Он пытался оторвать от себя мелких монстров, но на него летели все новые и новые жабы. Ноги орба подкосились, и вскоре на его месте забугрилась уродливая пузырчатая масса. Крик оборвался, но ржавый ком продолжал судорожно дергаться, щелкать, скрежетать, чавкать…

У Шорша нервы не выдержали. Он бросил сабли и попытался влезть на скалу. И тот час его спину облепили серые комки. Они впивались в него мертвой хваткой и сразу же приступали к пиршеству. Горец завизжал тонко, по-женски. Некоторое время он продолжал упорно ползти вверх, а потом крик оборвался. Руки разжались, и орб рухнул около девушек, погребая под собой пузырников.

Девушки не шевелились, с ужасом взирая на развернувшееся у их ног кровавое пиршество. Холмики опадали на глазах, растекаясь живым ковром по площадке. Одна из тварей вскочила на грудь Ланетте и принялась кружиться, раздувать ноздри и щелкать зубами.

«Пожалуйста, не надо. Не трогайте нас», — мысленно взмолилась девушка.

От обуявшего ужаса она не могла издать ни звука.

И пузырник внял немой просьбе. Он спрыгнул и пошлепал по кровавым лужам к лесу. А следом за ним потянулись остальные.

Когда площадка опустела, Ртуть истерично засмеялась.

— Мир Духов ну никак не хочет забирать нас к себе.

Ланетта тоскливо посмотрела на небо. Рядом с ослепительно ярким полуденным солнцем кружился ворон. Туго связанные девушки находились неизвестно где и были обреченные на медленную и мучительную смерть. Разлепив спекшиеся губы, она прошептала:

— Наверно, наши грехи нас держат здесь. Может быть, если мы покаемся в них, нас простят.

Ртуть покосилась на нее заплывшим глазом:

— Кто простит?

— Не знаю, — вздохнула девушка.

Митрильцы, насколько она поняла, в богов не верили. И кроссцы тоже. Всемогущими считались правители, но до богов им было далеко. И представься сейчас возможность, Ланетта не стала бы взывать к их милости. В этом проклятом мире лучше жить самой по себе. Как Моль. Или не жить.

О чем думала Ртуть, Ланетта не знала. Да сейчас ей и не было это интересно. Она лежала и слушала жужжание слетевшихся на пиршество мух. Солнце поднималось выше, кожу жгло сильнее.

— Это из-за того, что я такая мерзкая и отвратительная, — прошептала Ртуть. По ее щеке поползла слезинка. — Лани, скажи, что ты не держишь на меня зла. Так легче умирать. Лани?!? Не смей умирать раньше меня! Иначе я умру от страха!

— Ты не мерзкая, Ртуть, — с трудом прошептала Ланетта. — Жила, как умела. Я тоже. Просто так все сложилось. Чертовски неудачно.

Откровенные разговоры