Пропаганда 2.0

Праздники, преподаваемая в школе история, телесериалы также могут удерживать то, чего нет в действительности. Но неэквивалентность виртуальной и физической реальностей недолговечна. Она с неизбежностью будет стремиться к совпадению, хотя бы в некоторых точках. То есть виртуальные стрелы могут пробивать реальную ткань в самых неожиданных местах.

Мы говорим об империи как о виртуальном концепте. А. Битов говорит об империи как о сложном организме, не имеющем единого пространства с общим временем. Он считает, что Москва не живет в XXI веке, как она думает, а в совершенно ином [1]: «Москва, наверно, в XVII веке. А Петербург – в XVIII веке. Все живут в своем историческом времени, но такой карты никто не нарисовал. И основные конфликты происходят из-за того, что сталкиваются менталитеты, живущие в разных исторических временах». И еще: «Менталитет – это принадлежность не к крови, а к истории».

Странно, но это может быть подтверждено наблюдением социолога А. Левинсона [2]: «Это не общество, где много-много народу, а это общество, где с определенных существенных точек зрения его члены неразличимы, они бессубъектны. Эта масса действует как некоторое единое тело. Или не действует – тоже как единое тело. Если мы будем думать о путях возникновения этого общества, то в нашем случае оно зародилось совершенно не из тех обстоятельств, из которых оно возникло на Западе, где впервые были обнаружены и обозначены эти феномены».

В свое время в одном из первых исследований имиджа Д. Бурстин (в книге, впервые изданной в 1961 г.) наметил интересный водораздел [3]. Если раньше героем был тот, кто совершал свои действия в физическом пространстве, то теперь герой – это тот, кто совершает свои подвиги в информационном пространстве. И виртуальном, добавим от себя. Ибо кинозвезды становятся знаменитыми именно благодаря своим виртуальным подвигам.

Есть история, которую одновременно утверждают и опровергают разные источники. Она звучит следующим образом [4]: оказывается, что «в реальность Штирлица поверили не только миллионы зрителей, но и сам Брежнев. Он даже отдал распоряжение разыскать разведчика Исаева и присвоить ему звание Героя Советского Союза. Генсеку объяснили, что Исаев – это всего лишь роль, вымысел. “Жаль”, – покачал головой Брежнев».

Но была и другая реакция на актера. О ней рассказала дочь Тихонова Анна [5]: «Как-то под Новый год отец рассказал мне почти детективную историю, связанную с дочерью Брежнева Галиной. Она, как и многие женщины, была неравнодушна к актеру Тихонову и однажды через спецслужбы заманила его в свой роскошный дом. Поняв суть происходящего, он сумел незаметно уйти, несмотря на охрану. Люди, которые обеспечивали эту встречу, посчитали его сумасшедшим: «У тебя в жизни всe было бы». Говорят, в отместку Галина Леонидовна сумела притормозить выход «Семнадцати мгновений». Но вмешался всемогущий Леонид Ильич и приказал немедленно поставить фильм в эфир».

То есть перед нами реальная история, а мы живем в виртуальной. Более того, мы никогда не узнаем, какие же события происходили в действительности, а будем оперировать исключительно их мифологической версией, которая признается единственно верной. Еще более сильно мифологизируют историю учебники, которые призваны максимально усилить политически и идентификационно правильные события.

Мы живем в мире, где виртуальное и реальное очень сильно перемешаны. Социологи, например, обнаружили, что поклонники Гарри Поттера голосовали за Обаму, а не за республиканского кандидата. В другом случае оказалось, что на вопрос, есть ли у вас знакомые геи, опрашиваемые называли героев сериала «Уилл и Грейси» (см. о нем [6]). За такую роль вторжения виртуальности в реальность создателей сериала похвалил вице-президент США Дж. Байден [7]. О том, что этот сериал мог сыграть такую роль, говорит следующее: он был среди лучших ситкомов в 2001–2005 гг. у зрителей от 18 до 49 лет. За восемь лет он собрал 16 премий Эмми и 83 номинации. Отсюда напрашивается явное правило: хочешь продвинуть идею в массы, сделай на ее основе ситком.

Есть сходние польские данные, где в сериалах сексуальные меньшинства подаются позитивно. В результате толерантность к ним выросла с 47 % в 2001 г. до 63 % в 2011 г. [8]. Правда, на это также повлияло и то, что публичные лица стали признавать себя геями.

Можно сказать, что нам диктует наше поведение виртуальная составляющая. Не играет особой роли насколько реальна эта виртуальность – самым важным является то, что человек ее признает и начинает действовать под ее диктовку. Чем сильнее виртуальность, тем больше шансов она имеет проявиться в реальности.

Человек может даже не ощущать того, что на самом деле его поведение продиковано из виртуального мира. Один из тех, кто находился с Гитлером до конца его жизни, был барон Фрайтаг, который так поясняет, почему Гитлер отказался улететь из Берлина [9]: «Он ведь себя видел героем оперы Вагнера, цикла про кольцо нибелунга – “Сумерки богов” и все такое. Для него этот вопрос даже не стоял».