Пропаганда 2.0

10. Veebel V. Russian propaganda, disinformation, and Estonia’s experience // mercury.ethz.ch/serviceengine/Files/ISN/194051/ipublicationdocument_singledocument/e20e1af9-4213-4f66-9907-773a1e8ac294/en/veebel-russian_disinformation.pdf

11. Security yearbook summary: Russian interference increasing // toinformistoinfluence.com/2015/04/14/security-yearbook-summary-russian-interference-increasing

12. Sinisalu A. Propaganda, information war and the Estonian-Russian treaty relations: some aspects of international law // www.juridicainternational.eu/?id=12741

13. Kasekamp A. Why Narva is not next // estonianworld.com/security/andres-kasekamp-why-narva-is-not-next

14. Smolenova I. The pro-Russian information campaign in the Czech republic and Slovakia // www.pssi.cz/download/docs/252_is-the-pro-russian-campaign.pdf

15. Денисенко В. Финляндизация вчера, сегодня, завтра // geopolitika.lt/?artc=7558

16. Berzins J. Russia’s new generation warfare in Ukraine: implications for Latvian defense policy // www.naa.mil.lv/~/media/NAA/AZPC/Publikacijas/PP%2002–2014.ashx

17. Врублевский Т. и др. Многоступенчатая война // inosmi.ru/world/ 20150408/227365534.html

18. Серов Л. О роли дезинформации в современных конфликтах и войнах // pentagonus.ru/publ/o_roli_dezinformacii_v_sovremennykh_konfliktakh_i_vojnakh/102-1-0-1855

19. Ljungman J. The Russian information war in Lithuania // toinformistoin fluence.com/2014/12/10/the-russian-information-war-in-lithuania

20. Denisenko V. Information warfare has been replaced with information terrrorism // www.geopolitika.lt/?artc=4867

21. Laurinavichius M. Is Russia winning the information war in Lithuania? // www.cepa.org/content/russia-winning-information-war-lithuania

22. Maliukevičius N. ‘Tools of destabilization’: Kremlin’s media offensive in Lithuania // Journal of Baltic Security. – 2015. – Vol. 1. – № 1

23. Maliukevičius N. Russian soft power and nonmilitary influence: the view from Lithuania // Tools of destabilization. Russian soft power and nonmilitary influence. Ed. by M. Winnerstig. – Stockholm, 2014

24. Kudors A. Russian soft power and nonmilitary influence: the view from Latvia // Ibid

25. Winnerstig M. Conclusions and implications for further research // ibid

26. Pugaciauskas V. In the post-Soviet propaganda sphere // Journal of Baltic Security. – 2015. – Vol. 1. – № 1

27. Analysis of Russia’s information campaign against Ukraine // www.stratcomcoe.org/download/file/fid/375

28. The manipulative techniques of the Russia’s information campaigns against Ukraine // www.stratcomcoe.org/manipulative-techniques-russian-information-campaign-against-ukraine

29. Internet-trolling as a hybrid-warfare tool // www.stratcomcoe.org/internet-trolling-hybrid-warfare-tool-case-latvia

30. Franke U. War by non-military means. Understanding Russian information warfare. – Stockholm, 2015

15.5. Пропагандистские гибриды в контексте гибридной войны

Что такое гибрид в данном случае войны? Это неадекватное сочетание физического, информационного и виртуального пространств. Наиболее часто с ним имеют дело пропаганда и военные, у последних есть, к примеру, понятие маскировки, работающее в физическом пространстве. Гибридная война переносит этот же метод также и в информационное, и в виртуальное пространства.

Управление поведением противника создает возможность толкать его к действиям, которые выгодны атакующей стороне. Можно отметить применение именно этого правила в крымской ситуации.

«Зеленые человечки» обладали физическими параметрами военного, включая автомат, но не имели знаков отличия. Причем в добавление к этому на уровне виртуального пространства их подавали как самых миролюбивых в мире, отсюда еще одно обозначение – «вежливые люди».

При захвате зданий российский спецназ еще одевался крымским «беркутом». Это снова один реальный физический объект подменяется другим, что называется действовать под чужим флагом.

Выведение военнослужащими при наступлении на украинскую воинскую часть перед собой женщин и детей, принадлежащих семьям тех, кто служит там, направлено на блокировку стрельбы со стороны атакуемой стороны. Это снова как бы одевание на себя мирной маски, поскольку в них никто стрелять не будет.

Казаки и другие добровольцы также хотя бы наполовину воспринимаются как мирное население, в которое будут стрелять, только если они первыми откроют огонь.

Во всех этих случаях право первого удара все время остается за атакующей стороной. Она все время закрывалась, создавая свое непрямое присутствие.

Со времен Первой мировой войны известно, что самым большим преступлением являются военные действия против гражданского населения: стариков, женщин и детей. Такие же действия против военных другой стороны не являются стрессовыми для общественного мнения.