Пропащий. Последние приключения Юджи Кришнамурти

Внезапно, как прорвавший плотину поток воды, сопровождаемый мощным порывом свежего ветра, в комнату ворвался Махеш. Он упал на пол перед Юджи и долго целовал его ноги, а затем хлопал его по коленям с интенсивностью, необычной даже для него. Так же, как и тогда, во время первой встречи с Махешем, он взорвал комнату жизнью и смехом, вытряхнув из пространства пыль сентиментальности. Я до сих пор помню, как он схватился тогда за ножку стула Юджи в квартире Парика в Бомбее и тряс её, рыча на Юджи как игривый тигр и одновременно стреляя глазами по комнате, оценивая производимый на аудиторию эффект. Именно за отсутствие благопристойности и несоблюдение внешних правил приличий любил его Юджи. Он был полон жизненной силы — того, что сейчас медленно покидало тело Юджи. Тогда, как и сейчас, большое, наполненное энергией, физически крепкое тело Махеша казалось даже опасным рядом с хрупким и невесомым Юджи.

Усевшись на полу перед Юджи, лежавшим теперь на диване почти без движения, он передал ему все послания от друзей, которые не смогли приехать. Затем он предоставил себя в его распоряжение. Юджи еле слышно объяснил, что у него проблемы с дыханием.

— Ещё бы! — заорал Махеш. — В этой комнате до хрена народу!

Все засмеялись. Юджи начал давать ему указания. Его нужно было перевезти в место, где люди не смогли бы его найти, и дать ему умереть. Слова звучали прерывисто, и мы все наклонились вперёд, чтобы расслышать их. «Даже чтобы этот святой Луис не знал, где я. Или не разрешай ему приближаться ко мне». Махеш должен был взять все деньги, оставленные на его счёту. Затем он назвал цифру в четыре тысячи долларов и небольшим жестом словно бросил их в него рукой.

Махеш засмеялся:

— Какое преуменьшение это было, мои соотечественники! Добавь несколько нулей, Юджи!

Снова все засмеялись, заставив на мгновение исчезнуть окутавший комнату туман горя. Затем всё стихло. Наклонившись вперёд или откинувшись назад, люди сидели со слезами на глазах. Я сел за кухонный стол, стоящий за ним, в ожидании какой-нибудь реплики. Он ничего не сказал. У меня было чувство, что он пытался обдумать, как ему поступить, если он не умрёт вот так сразу. Может быть, он хотел избавиться от всех нас, чтобы умереть в покое. Но, похоже, для этого было уже слишком поздно. В тишине в комнату из спальни мягко вплыли мелодии индийских песнопений. Эти звуки и исходившие от преданных флюиды начинали придавать всей обстановке религиозный оттенок. Ситуация становилась неловкой и предсказуемой.

Затем он, задыхаясь, начал говорить Махешу о том, что хочет убраться из этой комнаты и остаться один. Снова возникла неловкая пауза. Я подумал: «Это уже слишком, он хочет, чтобы мы ушли». Я чувствовал, что мы начинаем его душить. Схватив компьютер под мышку, я встал и вышел. Остальные почти сразу последовали за мной. Возможно, пришло время, чтобы Махеш и Рэй посадили его в машину и отвезли обратно в Швейцарию.

Как только мы оказались снаружи, я предложил всем разъехаться, чтобы он мог спокойно умереть. Похоже, у всех были такие же мысли. В тот момент, когда мы это обсуждали, вышел Махеш и сделал последнее объявление. Юджи велел передать нам, чтобы мы все возвращались туда, откуда приехали, чтобы он мог умереть.

ГЛАВА 79

«Это подобно тому, как вода находит свой собственный уровень — такова её природа».

Возникла короткая пауза, а потом все начали двигаться. Он хорошо нас натренировал: когда он говорил, что пришло время уходить, люди уходили. Конечно, до меня неожиданно дошло, что у нас с Йогиней нет машины.

Для Чандрасекара, Сугуны и Булбуль новость оказалась очень тяжёлой. До приезда они не предполагали, насколько он слаб. Теперь они надеялись хотя бы остаться с ним, но каждый час приносил новое крушение надежд. Сначала он согласился, чтобы эти трое остались жить в соседней комнате, однако вскоре резко изменил своё решение: «Скажи им всем, пусть едут туда, откуда приехали!»

Они были вынуждены освободить дом. Сердца их были разбиты. Со слезами на глазах Сугуна сказала Йогине: «Он всегда относился ко мне с таким уважением, а теперь всё кончено». Это казалось таким жестоким, таким бездушным. После всех этих лет, когда они принимали его у себя в Бангалоре, в доме, купленном им для них, они были не нужны. Дело в том, что во время последнего визита Юджи в Индию Чандрасекар сказал ему, что не хочет быть свидетелем его смерти. Его желание было исполнено в точности.