Пропасть смотрит в тебя

Шибаев усадил ее на табурет, а она вдруг обняла его и прижалась головой к его животу. Он стоял, растерянный, гладя ее по голове, ощущая под пальцами шелковистые, непривычно и страшно белые волосы. Это была она и не она, от дерзкой и смелой Лины, которую он часто вспоминал, ничего не осталось – перед ним была потухшая, испуганная женщина…

– Сейчас я тебе кофейку! – Он пытался успокоить ее интонацией, продолжая гладить по голове. – Ну все, все… Теперь все будет хорошо! Все кончилось…

Он насторожился, заслышав шум двигателя – машина остановилась у дома. Раздался звонок, и Юлия вскрикнула.

– Свои, – сказал Шибаев. – Не бойся! Я сейчас!

Он снял с себя ее руки и пошел навстречу капитану Астахову…

– Можете говорить? – Коля Астахов присел за стол на кухне, буравя Юлию взглядом. Шибаев возился с кофеваркой.

– Обязательно сейчас? – повернулся он к капитану. – Сначала кофе! Она не ела три дня, боялась, что отравят.

– Кто? – спросил капитан.

– Его зовут Андрей, но я не уверена… – сказал Юлия.

– А женщина? Что случилось?

– Они были вместе. Имени не знаю. Что случилось… они ссорились, она закричала… потом затихла. Джесси сильно лаяла, он стрелял в нее… и уехал на машине, и тогда я вышла… – Юлия говорила медленно, без всякого выражения, с трудом подбирая слова, она смотрела в стол. – Джесси сидела внизу, я спустилась, думала, бросится… Эта женщина была еще жива.

– Она сказала что-нибудь?

– Назвала меня Ниной… потом что-то еще… неразборчиво, мне показалось: прости.

– Что вы знаете о них?

– Ничего! Я даже не видела ее… только потом, уже внизу. Андрей подсел ко мне в «Пасте-басте»… рассказал, что выиграл конкурс, переезжает к нам… никого пока не знает… предложил отметить. Заказал вина… белого. Дальше не помню. Пришла в себя уже здесь, видимо, на другой день… было светло… хотела выйти, но Джесси бросилась… Потом он принес еду и рассказал, что мне стало плохо, он привез к себе… вызвал врача. Я ничего не помнила… не знала, что думать… Врач сказал, отравление, не нужно тревожить… Я потребовала отвезти меня домой, и он сказал, да, конечно… как только мне станет лучше… и так смотрел на меня… мне стало страшно… он издевался! – Она закрыла лицо руками. – Я ничего не ела, только пила воду… Не все помню. Андрей больше не приходил… Они ссорились ночью, эта женщина кричала, что она не убийца! Требовала, чтобы он отвез меня… Он возражал… Понимаете, мне все время было плохо, тошнота, головокружение… Приходила в себя, то днем, то ночью… Утром увидела себя в зеркало, чуть не закричала… у меня были седые волосы! Я не сразу поняла, что они покрасили мне волосы… а я ничего не почувствовала! И тату… Тогда я порезала себе руку… от боли прояснилось в голове.

– Чего они хотели от вас? Выкуп?

Юлия задумалась. Шибаев поставил перед ней чашку с кофе и кусок хлеба с сыром. Она невольно сглотнула.

– Может, хватит? – Шибаев смотрел волком. – Пусть поест!

– Они хотели убить меня! Женщина кричала: мы не похожи, а Андрей доказывал, что это их шанс… когда меня найдут… ее одежда, ее документы… в озере, будет уже не узнать… Я думаю, он ударил ее… она закричала… и выстрелил в Джесси… Я хотела прыгнуть из окна, мне было все равно…

Юлия вдруг заплакала. Лицо сморщилось, она закрыла глаза; слезы текли по щекам, она беззвучно всхлипывала; тряпка размоталась, и по руке скользнула яркая красная струйка…

– Хватит! – рявкнул Шибаев. – Убирайся!

Капитан Астахов поднял руки, словно сдаваясь, и вышел из кухни…

Глава 46. Голубая рапсодия

Верба, верба, верба,
Верба зацвела.
Это значит, – верно,
Что весна пришла.

Агния Барто. Апрель

В больницу Юлия ехать отказалась напрочь. Только домой! Она отказалась также прилечь на заднем сиденье, сидела рядом с ним, ссутулившись и обхватив себя руками; глаза были закрыты. Она напоминала замученную птицу. Шибаев поглядывал на нее, полный сомнений. Оба молчали. Они поднялись на третий этаж, она принялась шарить в сумочке…

…Сумочку нашел Шибаев. Собственно, искать не пришлось, она лежала на тумбочке в прихожей. В доме работали криминалисты; фотограф Ашотик прыгал в поисках удачного ракурса; судмедэксперт Лисица сидел на корточках у трупа женщины в красном халатике и, казалось, принюхивался.

– Мы уходим, – сказал Шибаев.

– Ладно, – с сожалением разрешил капитан Астахов. – Поговорим позже. Надо анализ крови… Не обсуждается! – добавил на всякий случай. – Дам адрес.

…Юлия достала из сумочки ключи и уронила на коврик. Шибаев поднял и отпер дверь сам. Довел ее до дивана, усадил и спросил:

– Кофе?

Она помотала головой.

– Тогда я выскочу за продуктами, тут рядом круглосуточный. Поспи пока. Я быстро.

Часы показывали половину шестого. Он возвратился через сорок минут, заглянул в гостиную. Юлия сидела в той же позе, казалось, она не пошевелилась с момента его ухода. Глаза ее были открыты, она смотрела в пространство перед собой. Неподвижная, с белыми волосами… чужая. Он разгрузил сумки, рассовал продукты в холодильник и буфет. Вернулся в гостиную.