Пропавшая

— Муж считает, что мне этот вес ни за что не сбросить. Я набрала целых тридцать фунтов, — жалуется миссис Тибоу. Из ее уст это звучит так, словно она набрала не тридцать фунтов — что в пределах нормы, между прочим, — а тонну. Я во время каждой своей беременности набирала не меньше.

— Кстати, о вашем муже — он скоро подойдет? — спрашиваю я и тут же задумываюсь о том, как сейчас, должно быть, выгляжу. Переодеваться после йоги времени не было, так что осталась в чем была, только сверху накинула свитер, а глаза так и закрываются, спать хочу невероятно.

Шелби беспокойно крутит на пальце обручальное кольцо и отвечает:

— Он не придет.

— Очень жаль… Занят, наверное, да?

Мужья частенько не приходят на такие встречи. Иногда из-за работы или командировки, а иногда им просто все равно. Что поделать… Чаще всего я как раз и нужна женщинам с равнодушными или бестолковыми мужьями.

Со стороны Шелби смотрится очень робкой. Она наконец оставляет кольцо в покое, пристраивается на стуле поудобнее и отпивает из чашки. У стойки я невольно услышала, что кофе она взяла обычный, с кофеином. Нет, я ни в коем случае ее не осуждаю — сама-то на время беременности от кофеина отказалась, но у всех все по-разному. Возможно, только капля кофеина и помогает Шелби хоть как-то прожить очередной день. Я много всякого повидала. И матерей-одиночек, и жертв изнасилования, которые решали оставить ребенка, и женщин, делавших аборт из-за результатов генетического скрининга. Поэтому мое главное правило — не суди, у каждого свои обстоятельства.

В ответ на мой вопрос Шелби качает головой. В ее дрожащих руках подрагивает и чашка, и рябь на поверхности кофе нарушает рисунок из пенки.

— Я не сказала ему, что встречусь с вами.

Остается только гадать, что именно ее так тревожит. Возможно, она сама по себе застенчивая или же слишком старается произвести на меня хорошее впечатление. Возможно, ей стыдно из-за того, что муж не пришел, а возможно, она просто-напросто боится родов.

— Вот как? — говорю я как можно более непосредственно, чтобы Шелби не чувствовала неловкость, и ободряюще похлопываю ее по руке. Исследования показали, что прикосновения влияют на душевное состояние человека, на его самочувствие и на то, как он взаимодействует с окружающими, поэтому тактильный контакт очень важен. — В этом нет ничего зазорного, Шелби. Вы не первая.

— Правда? — Она с надеждой поднимает взгляд.

— Конечно! Мужчинам порой очень трудно что-либо втолковать. Еще бы, рожать ведь не им! — улыбаюсь я. Шелби с явным облегчением выдыхает. — Сейчас мы всё обсудим, а вы дома побеседуете с мужем и решите. Какой у вас срок?

— Тридцать шесть недель.

С большинством моих клиенток я знакомлюсь еще в начале беременности. Редко кто приходит ко мне на таком большом сроке. Шелби объясняет, почему так вышло, — они с мужем только что переехали к нам в пригород. Там, где они жили, у Шелби был хороший врач, но теперь их разделяют две тысячи миль. Вдали осталась и семья, ее группа поддержки, так что, не считая мужа, у Шелби никого нет.

Я, в свою очередь, рассказываю, почему решила стать доулой, делюсь собственным опытом, как рожала Лео. Вниманием меня в день родов персонал больницы не слишком баловал. Джошу приходилось буквально упрашивать медсестер подойти. Мне казалось, я никому не нужна, чувствовала себя балластом. А когда все наконец закончилось, мне стало жаль, что рядом не было человека, который мог бы с трезвой головой за меня постоять, ведь Джош волновался не меньше моего.

С тех самых пор в родильных залах на моих глазах нередко творились ужасающие вещи. Сама я еще довольно-таки легко отделалась. Почему-то принято считать, что во время родов главное — ребенок, а о потребностях матери можно забыть. Женщины даже не знают, что у них есть право выбора. Либо же им в этом праве просто отказывают, а если и не отказывают, то времени и информации у женщины все равно слишком мало для того, чтобы принять осознанное решение. Его принимают за нее без ее же согласия. Очень многие женщины не хотят быть тем самым балластом, не хотят лишний раз сердить врачей, сестер и потому молча мирятся. Нередко под якобы медицинской помощью может скрываться халатное — а то и вовсе плохое — отношение к роженице.

Доктора порой делают нечто такое, что граничит чуть ли не с насилием. Слово «нет» в родильном зале не всегда воспринимают как «нет».

В большинстве случаев, разумеется, конец истории счастливый. Женщины забывают про все плохое, что им пришлось вытерпеть, ведь теперь они держат на руках самое важное и долгожданное — здорового малыша. И все же так неправильно. Стать доулой я решила в том числе и поэтому — чтобы защищать права женщины во время родов.

— Очень важно, чтобы во время родов кто-то постоянно был с тобой рядом. Только с тобой и только ради тебя.

Мы обсуждаем с Шелби предстоящие роды, я интересуюсь, чего она от них ожидает.

— Только одного — здорового ребенка, — отвечает она, кладя руку на живот.

Я продолжаю задавать вопросы и узнаю, что дома Шелби рожать не хочет — в больнице, и никак иначе.