Джип вырвался из лесной чащи на свободу, неторопливо покачиваясь на ухабах, словно проснувшийся от спячки медведь, съехал с крутого склона ближе к речке и встал как вкопанный. Будто наткнулся на невидимое препятствие.
— Где-то здесь. — Шилин первым покинул салон и, спрыгнув на землю, принялся приседать: как-никак ехали часа четыре. Тело затекло.
Мишка осмотрелся. Место действительно располагало к тому, чтобы раскинуть лагерь. От воды шёл пологий песчаный берег. Чуть выше, метров через пять, песок обрастал травой, превращаясь в небольшой сравнительно ровный пятачок земли, на которой можно было спокойно установить три двухместные палатки. Склон, заросший кустарником, прикрывал его стеной.
Дмитриев полной грудью втянул в себя воздух, почувствовал, как голова закружилась от насыщения крови кислородом. Осмотрелся.
— Напоминает каньон.
— А так на большинстве дальневосточных рек, — отозвался, услышав Мишкино восклицание, Шилин. — После таяния снегов — сильное течение. Вот вода и пробила себе русло.
Вика встала рядом с Дмитриевым. Одетая в джинсы и ветровку, с бейсболкой на голове, она походила на симпатичного паренька, и только полная грудь выдавала девичью стать. Девушка, прищурившись, подставила солнцу лицо.
Мишка ещё раз окинул поляну взглядом. После чего тронул Викину руку:
— Ты веришь, что они стояли здесь?
— Нет. Это же совсем рядом с городом.
— Что ничего не меняет, — сказал выкладывающий из багажника вещи Санатов. — Тем более в те времена сюда можно было добраться только на моторке. Тут, в двадцати километрах, леспромхоз создали в конце восьмидесятых. Так дорогу только тогда пробили.
Шилин и Сергей принялись отсоединять прицеп с лодкой. Виктория с Михаилом спустились к воде.
— Почему ты не хотел приехать сюда раньше? — Вика присела, поводила ладошками по зеркальной прозрачности реки. По воде тут же пошла рябь.