Пропавшая глава

— Так, давай посмотрим… «Метс» вчера в Филадельфии выиграли свой третий матч кряду; аэропорт Ньюарка почти два часа не работал из-за густого тумана, а наш мэр возвестил, что…

— Очень остроумно. Когда тебе что-нибудь приспичит, ты обращаешься ко мне за любыми сведениями — и получаешь. Я же тебя о чём-то прошу, и слышу в ответ твои плоские остроты. То же мне шут гороховый выискался. Спрашиваю так: что ты разузнал по поводу смерти Чалдресса?

— Занятно, что ты это спросил. Мистер Вульф как раз предложил мне побеседовать с Уилбуром Хоббсом. Можешь устроить?

— Кто клиент Вульфа?

— Мне смутно кажется, что где-то я уже слышал этот вопрос, — ухмыльнулся я.

— И я терпеливо жду ответа, — мрачно произнес Лон.

— Терпение — великая добродетель. Одно обещаю: ты узнаешь об этом прежде, чем любой из твоих собратьев по профессии. Как всегда, между прочим.

Лон фыркнул:

— Я не могу заставить Хоббса встречаться с тобой, хотя готов передать ему твое пожелание.

— Может, я ему сам позвоню?

— Нет, черт подери. Думаю, что он сегодня на месте. Загляну в его кабинет и скажу, чтобы он с тобой связался.

Не успел я поблагодарить Лона или хотя бы сострить напоследок, как в трубке послышались короткие гудки.

Телефон и адрес Франклина Отта я отыскал в справочнике — «Литературное агентство Отта» располагалось на Восточной Пятьдесят четвертой улице.

— Отбываю в волшебный книжный мир, — игриво известил я Вульфа, вставая и устремляясь к двери. Вульф даже головы не поднял.

Агентство Отта размещалось на четвертом этаже довольно невзрачного здания между Парк-авеню и Лексингтон-авеню, первый этаж которого занимал венгерский ресторанчик. Покинув кабину лифта, почти столь же громоздкого, как лифт Вульфа, и такого же шумного, я сразу увидел перед собой застекленную дверь с черной надписью «ЛИТЕРАТУРНОЕ АГЕНТСТВО ОТТА».

Войдя, я очутился в небольшой приемной с тремя креслами и столиком, заваленным журналами.

— Здравствуйте, могу я вам помочь? — послышался приятный голос. Принадлежал он вполне миловидной и круглолицей особе, этакой заботливой тётушке, с любопытством таращившейся на меня из-за раздвижной панели.

— Скажите, мистер Отт у себя?

— Он разговаривает по телефону, сэр, — прощебетала особа. — Как вас представить?

— Меня зовут Арчи Гудвин. Я служу у Ниро Вульфа.

— Ах да, знаменитый сыщик. — Меня удостоили доброжелательной улыбкой. — Мистер Отт знает, почему вы здесь?

— Передайте ему, что дело касается Чарльза Чайлдресса.

Улыбка стерлась с её лица, уступив место искреннему беспокойству.

 — Да. Я понимаю. Одну минутку, мистер Гудвин. Присаживайтесь, пожалуйста.

Оставшись один и ещё памятуя о кресле для пыток, в которое меня усадила Патрисия Ройс, я предпочел сохранить вертикальное положение. Просмотрев несколько выпусков «Нью-Йоркера» и номер «Спортс Иллюстрейтед» с фотографией светловолосой гольфистки из Австралии на обложке, я уже совсем было заскучал, когда тетушка распахнула дверь и пригласила меня в святая святых.

— Мистер Отт ждет вас, мистер Гудвин. Сюда, пожалуйста, — с улыбкой прощебетала она.

Проследовав за ней по короткому коридорчику, я миновал открытую дверь, за которой успел разглядеть какого-то заморыша в чёрных подтяжках; бедняга с унылым видом разглядывал громоздившиеся на столе пачки бумаг. Следующая дверь вела в угловой кабинет, который, разумеется, занимал мистер Отт.

Выглядел кабинет небогато, хотя я и готов допустить, что слишком избаловался за годы, проведённые под крышей дома Вульфа. Если не считать пары окон с задёрнутыми шторами, стены были сплошь, до самого потолка заставлены стеллажами с книгами. Я, конечно, привык находиться в окружении книжных полок, но эти выглядели иначе, чем их собратья в кабинете Вульфа. Вместо привычных корешков книжных переплётов, здесь теснились бесчисленные папки, томики документов и пачки бумаги; все свободные щели были забиты бумагами. Не заметил я хоть мало-мальски свободного места и на столе.

— Гудвин, говорите? Что ж, я наслышан о вас. Присаживайтесь, — пригласил Франклин Отт, небрежно махнув рукой в сторону трёх расставленных перед столом стульев, а сам не отрываясь от какого-то документа в светло-коричневой папке. Был он весь тощенький и жиденький — от лица с туловищем до остатков соломенной шевелюры. Я уселся и стал наблюдать, как Отт заканчивает читать документ, постукивая по столу кончиком обгрызенного желтого карандаша. Наконец Отт покачал головой, закрыл папку и откинулся на спинку кресла, переплетя пальцы на затылке.