Пропавшая гора

Лишь мгновение уходит на то, чтобы спрятать женщин за окружающими скалами; сами они тоже прячутся и ждут приближения дикарей. Но те не появляются — заботятся о собственной безопасности. Гаубицы теперь ближе и продолжают выбрасывать языки пламени, принося смерть в их ряды.

Дикари больше не пытаются сопротивляться, они бегут — «спасайся, кто может». Не думая больше о добыче и пленниках, они лишь пытаются сами спастись.

Они все верхом, вождь впереди, он громко приказывает следовать за ним — но не в атаку, а в отступление.

Вначале они бегут на север, но бегство в этом направлении длится недолго. Едва начав его, они видят отряд всадников, такой же многочисленный, как тот, от которого они бегут.

Встретиться с ним или повернуть назад? «Орудия грома» еще в миле от покинутого лагеря, и у них есть время миновать его.

Сразу решив так и поступить, они поворачивают лошадей и во весь опор скачут назад; они не замедляют ход и не натягивают узду, пока не достигают западного края озера. И только тут поневоле останавливаются, увидев впереди другой отряд бледнолицых, движущийся им навстречу.

Окруженные со всех сторон превосходящими силами, они понимают, что оказались в ловушке. Охваченные паникой, они бы сдались и просили о милости, но понимают, что милости не будет. И, как загнанные волки, они решают сражаться — до смерти.

И многих из них ждет смерть. Осажденные со всех сторон, попав в огненный круг, среди взрывающихся снарядов и свистящих пуль, они отчаянно сопротивляются; в результате половина убита, другая половина взята в плен.

* * *

Теперь спасители владеют лагерем, животными — всем. Но первым у начала расселины оказывается тот, кто привел их сюда, — Генри Трессилиан. Здесь его осыпают благодарностями и благословениями, отец прижимает его к груди, и у него сердце бьется от радости и гордости. Гамбусино тоже обнимает его и говорит:

— Вижу, ты вернул мое седло, сеньорито; после того, как оно тебе послужило, я надеюсь, ты не захочешь с ним расставаться. Я дарю тебе седло и упряжь. Надеюсь, ты окажешь мне честь, приняв подарок.

Это привлекает всеобщее внимание к Крестоносцу, который в свою очередь принимает аплодисменты.

Но молодой хозяин не задерживается, чтобы стать их свидетелем. Его влечет та, что осталась наверху, и он поднимается на месу с таким легким сердцем, как никогда раньше.

— Энрике!

— Гертруда!

Влюбленные обмениваются этими восклицаниями, обнимаются, и губы их соединяются в страстном поцелуе.

* * *

Поздравления кончены, фургоны снова у своих владельцев. Шахтное оборудование и инструменты почти не пострадали: индейцы по невнимательности или по незнанию их назначения не подумали их уничтожить. Что касается уведенных животных и унесенных вещей, достаточная компенсация в том, что отнято у грабителей: животных достаточно, чтобы у каждого фургона была свежая упряжка, восстановлен вьючный обоз — короче, караван готов возобновить прерванный путь. Что он и делает после нескольких дней, проведенных в подготовке к походу, направляется к цели, и гамбусино по-прежнему играет роль проводника.

В тот же день Реквеньес возвращается в Ариспе, уводя с собой пленных койотерос, а дон Хулиано и его доблестные вакуэрос принимают на себя обязанность доставить женщин из Накамори домой, в их дома.

После того как к Пропавшей горе возвращается спокойствие и одиночество, она на много дней становится зрелищем, свидетельствующей о только что закончившейся схватке. Волки и койоты собираются издалека и пируют над телами убитых дикарей, которые остались непогребенными, и над убитыми лошадьми.

Здесь и черные стервятники, одни в воздухе, другие на земле; они слетаются такими большими стаями, что затмевают землю и небо. Они предвидят обильный пир — и не остаются разочарованными.

Глава XXXIV У алтаря

Последняя сцена нашего рассказа происходит в пуэблите (деревне) Санта-Гертруда; это шахтерский поселок, построенный у шахты с тем же названием; в нем работают дробильные и плавильные фабрики, из их расположенных на окраинах высоких труб постоянно идет дым.

У всех построек современный вид. Они стоят на земле, на которой три года назад были густые колючие заросли чаппарели и мескита, кактусов, юкки и других представителей пустынной растительности. Потому что Сента-Гертруда расположена в самом сердце пустыни Сонора вдали от других цивилизованных поселений.

Но процветающий поселок притягивает поселенцев; увеличивается не только его население; начинают возделываться многие плодородные территории по соседству; здесь теперь много скотоводческих и сельскохозяйственных ферм, единственная цель которых — удовлетворять растущие потребности шахтеров и членов их семей.

Санта-Гертруда растет стремительно, почти беспрецедентно быстро. С самого открытия шахты все жилы оказались настоящей бонанцей (сокровищем), обогащая владельцев дона Эстевана Виллануэва и Роберта Трессилиана. Потому что это именно то месторождение, которое открыл и передал им в собственность Педро Висенте.