Пропавшие

В первый раз больше чем за год Дафна наелась. Обожралась, чуть не до тошноты. И вот, следуя за Эстер и Минди по узкой лестнице в гостиничную комнату, она ощущала себя в некотором смысле Чарли на шоколадной фабрике. Все, о чем она мечтала, рядом – только руку протяни, хотя мечты эти не сказать чтобы крупные. Воздух свежий, и не надо бояться, что, пока ты моешься, к тебе войдет незнакомец или кто-то утащит твои скудные пожитки.

Если не хуже.

Простыни были чистые, подушки мягкие. Даже телевизор имелся. Дафна потрогала пуховое одеяло, пробежалась пальцами по гладкой белой ткани и вспомнила, как по телевизору рассказывали об одеялах в отелях, какие они бывают грязные, как постояльцы один за другим оставляют в них свои бактерии. «Уберите их с кровати! – призывал ведущий программы. – Носите перчатки! Не расслабляйтесь! Это же отвратительно! И знайте: конец близок, и нагрянет он потому, что вы коснулись одеяла в отеле!»

Люди вроде него не кутались в грязное пляжное полотенце, радуясь, что есть чем прикрыться от ветра. Они не знали, каково это рыться в мусорном баке, находить там объедки стейка или хотя бы ломтик хлеба со следами чужой губной помады, а потом удивляться, куда они пропали, не в силах вспомнить, как проглотили их.

Простыни были чистые и сухие. Дафна легла, и кровать мягко обволокла ее. Когда она последний раз лежала на таком мягком матрасе? Дафна взбила подушку и пообещала себе запомнить этот момент во всем его совершенстве. Во всей его простоте.

– Принести чего-нибудь? – спросила Эстер.

Но Дафне ничего не хотелось.

– Поспишь?

– Может быть.

– Я еще вернусь, – пообещала Эстер. – Лидия волновалась за тебя. Надо ей сказать, что с тобой все хорошо.

– Собаку можешь оставить тут.

– С собой заберу, – сказала Эстер.

Ясно, Эстер ей теперь и пса не доверит, но Дафна этого заслуживала. Она прислушалась, как Эстер, закрыв за собой дверь, тихо спускается по лестнице.

Лидия.

Важно ли теперь то, что было между Дафной и Треем? Стоит ли признаваться в интрижке?

Дафна повернулась на бок и подумала о Кейт, о записке. Год назад, убегая, оставив послание – «Вернусь через час, самое большее», – она правда верила, что вернется. Ей просто нужно было немного тишины, всего-то. Тогда она обложила дочь подушками и ушла из дома, не имея в голове никакого плана. Дошла до магазина на Хайленд-авеню, купила пинту мороженого «Chubby Hubby», села с ним на лужайке у Сомервилльской библиотеки и съела все подчистую. Ночь стояла темная, студеная, но холодно не было. Доев мороженое, Дафна заметила стоящий на холостых оборотах 88-й автобус. Он будто ждал ее: в салоне было светло и уютно.

Так просто оказалось забраться в него.

Дафна была единственным пассажиром. Доехала до Салливан-сквер и там пересела на оранжевую линию метро. Как во сне, прошла несколько кварталов до Южного вокзала, а там уже сама судьба отнесла ее в Портленд, к такой вот жизни, потому что другого автобуса в ту ночь просто не было. А что, если бы Дафна отправилась в Вустер[35]?

Энни позволила Дафне начать с чистого листа. Обзавестись другим прошлым, новой историей.

Однако Энни опять стала Дафной. А в жизни Дафны есть Эстер и Морган.

И еще Кейт.

Кровать перестала казаться мягкой. Пух в перинах утрамбовался. В окно долетел ветер, пахнущий низким приливом. Дафна встала и пошла набрать полную ванну самой горячей воды, какую только могла выдержать. Когда комната наполнилась паром, взяла щетку Эстер и пять минут чистила зубы, но, даже потрать она целый час, во рту все равно осталось бы ощущение грязи. Дафна разделась и свалила вещи в кучу. Давно ли она меняла одежду? Дафна осмотрела себя, первым делом проверив синяки и порезы, затем – отощавшие руки и ноги, и раны, которые еще не проявились. Погрузилась в горячую воду, вся покраснела. В нагретом влажном воздухе повис запах не мытого несколько дней кряду тела. Дафна терлась, пока не отстали грязь и корка запекшейся крови. Вспенила шампунь в волосах и погрузилась с головой в воду, позволив ей отрезать себя от внешнего мира. И в этот момент ею овладели мысли.

Можно ведь еще сбежать. Время есть.

А как же Кейт? Ее кроха-дочурка? Дафна знала, что не заслуживает дочери. Когда она забеременела, то уже не была молодой: тридцать два – это ведь уже не молодость, да? – но по-прежнему бунтовала. Она по-прежнему обитала в олстонской квартире, тогда как Эстер съехала – в Сомервилл к Моргану. Работала приходящей сиделкой за двенадцать долларов в час – ни бонусов, ни постоянного графика, – и когда началась боль в животе, отправилась в пункт первой помощи и пожаловалась на изжогу. Врач выписала антацид.

– Если только вы не беременны, – добавила она. – Есть такая возможность?

– Нет, – сказала Дафна как можно уверенней, хотя шансов было хоть отбавляй.