Пропавшие девушки

— Каким образом? — говорит Тед. — В квартире Сары нашли мою ДНК, а в моем саквояже — кровь Дилана. А если против меня выступит Ава? Подумай, что она сможет сказать на суде. Подумай о том, как она сможет солгать. Она может покончить со мной. И сделает это.

— Ты правда думаешь, что Ава сама убила Дилана? — спрашиваю я. Даже когда я произношу эти слова вслух, это все еще кажется уму непостижимым. — Ты правда думаешь, что она на это способна? Женщина, на которой ты женился?

Он прижимает ко рту тыльную сторону ладони.

— Я думаю, Ава способна на все. Особенно когда речь о ее брате, — говорит он. — Все их детство она пыталась защитить их обоих от отца. И она винит себя в том, что не смогла помешать Колину стать тем, кем он стал.

— Кем он стал? — спрашиваю я, хотя почти уверена, что знаю ответ.

— Не знаю, — отвечает Тед. — Я не знаю, почему он убил Сару. Но не удивлюсь, если он сделал это, просто чтобы посмотреть, каково это. Я пытался тебя предупредить.

Проволока внутри меня сжимается сильнее. Сдавливает мне желудок, отчего к горлу подступает кислота. Вот какого человека я выпустила на свободу. Из-за моих действий Колин свободен.

— А сама Ава? Она опасна? Как Колин? — спрашиваю я. Меня мутит, сердце бешено колотится.

Тед какое-то время молчит.

— Нет, — отвечает он. — Вряд ли. По-моему, она и так чувствует себя богом, когда спасает людей на работе. В том-то весь ужас: если бы этого не произошло, вряд ли у нее появилась бы причина причинить кому-то вред. Думаю, мы могли бы быть счастливы. Если бы не ее проклятый брат.

Но такова Ава. Она предана тому, кого любит, несмотря на недостатки. Я впервые думаю, что слепая безоговорочная любовь может быть кошмаром.

— Насколько он опасен? — спрашиваю я.

— Колин? — Тед качает головой. — Думаю, он воспринимает людей как насекомых. До некоторых ему нет дела, пускай существуют. Некоторых он оставит в покое. Но если кто-то его побеспокоит? — Он театрально пожимает плечами. — Думаю, он, как и сестра, способен на все. Но у него нет ее интеллекта. И у него нет ее выдержки.

— Может, его поэтому избили в тюрьме? — спрашиваю я, вспоминая его стянутые шиной пальцы. Сломанные ребра. Треснувшую глазницу. — Потому что его кто-то беспокоил?

— А когда Колина избили в тюрьме? — спрашивает Тед, прищурившись.

— Через пару недель после того, как я с ним встретилась, — отвечаю я. — Прямо перед тем, как нашли труп Дилана. Ава навещала его в лазарете.

Тед качает головой.

— Ошибаешься, — отвечает он. — Мы навещали его в выходные перед моим арестом. С ним все было в порядке.

— Что, правда?

Он кивает.

— Ава сказала… Мы поэтому поторопились с подкастом. Чтобы надавить на власти и заставить их освободить Колина. Мы думали, он в опасности.

— Ну да, — отвечает Тед. — Вполне в духе Авы. — Он зло усмехается. — Я бы счел ее достойной восхищения, если бы ее поступок не был таким, мать его, извращенным. Если бы меня не упекли в тюрьму до пенсии.

— Если ты пойдешь на сделку, всему конец, — говорю я. — Тогда не будет никакой надежды это исправить. Не будет шанса доказать, что произошло на самом деле.

Я знаю, что он слышит это в моем голосе. Умоляю его дать мне возможность попытаться все исправить. Дать мне шанс помочь восстановить справедливость в деле Колина и Авы. Но он лишь качает головой.

— Я не могу так рисковать, Марти, — говорит он. — Если поставлю все на кон на суде, на этом все. Мне могут дать пожизненное, и я, возможно, умру в тюрьме.

— Но мы не можем просто позволить ей победить, — не перестаю молить я.

— Она победит, — отвечает он. — Она всегда побеждает. Она нас всех провела. Так получилось, потому что она этого хотела.

— И что мне теперь делать? — спрашиваю я, рукавом вытирая слезы.

Тед горько улыбается.

— Смириться, наверное.

Глава 20

Конечно, я не могу с этим смириться. Ни с чем из этого. Я разрушила свою жизнь, Тед проведет следующие три десятилетия в тюрьме, Сара и Дилан мертвы, моя сестра так и не нашлась, а у Неизвестной есть сын, который никогда не узнает ее. Все это кажется мне невыносимым.

Смириться я не могу. Зато могу пить.

Андреа и Триш уехали на выходные в пригород, в гости к родителям Андреа, и я сегодня одна. Решаю посетить «Матильду» и, когда сажусь в метро, уже хлещу водку из бутылки из-под воды. В конце концов, многое из случившегося началось в «Матильде». Иногда мне кажется, что если бы той ночью я не пошла бегать, то, наверное, никогда бы не переспала с Кэри. Наверное, никогда не открыла бы ворота собственной супружеской неверности. Может, я сохранила бы свой брак, убедила бы Эрика отказаться от идеи завести ребенка, рассказала бы ему о глубине той раны, которую нанесла мне сестра. Рассказала бы ему правду. Что я, вероятно, никогда от этого не оправлюсь.