Пропавшие. В погоне за тенью

Я поискал глазами дворника, но не нашел его. Минус проблема. Также никаких признаков милиции, автомобилей с затемненными стеклами и других подозрительных объектов, прибывших по мою душу. Тем не менее, я ощущал себя скованно, если не сказать больше: ноги с трудом шли, а тело словно одеревенело.

Я закрыл глаза, вздохнул полной грудью, досчитал до пяти, а когда открыл их, меня на миг ослепила какая-то яркая вспышка. Будто кто-то открыл форточку и случайно послал мне…

Нет! Не случайно! И никакая это не форточка!

Я шагнул вперед и почти сразу перешел на бег. И уже не смотрел по сторонам, не искал знакомые детали и лица — я бежал ко второму подъезду. Оттуда, с пятого этажа летели мне навстречу солнечные зайчики, и я на какую-то долю секунды даже потерялся, голова пошла кругом, вышедшее из-за административного здания солнце пахнуло почти летним зноем и меня повело. Сыграло и вчерашнее приключение и пиво, и бессонная ночь — но я едва не рухнул на землю, помог невысокий заборчик, огораживающий ухоженную клумбу.

Секунду я передыхал, потом поднял голову и понял, что еще секунда промедления и может быть поздно — по тротуару от дальнего подъезда двигалась женщина в невзрачном платье и нелепой соломенной шляпе с полями, скрывающими лицо. Если бы я не был так сосредоточен, то, скорее всего, не обратил бы на нее никакого внимания. Обычная местная жительница, направляющаяся в магазин. Она шла неспеша, мне даже показалось, что я ошибаюсь насчет ее намерений. Однако, за какую-то долю секунды мне стало ясно — она идет ко второму подъезду. А не спешит, потому что уверена в своем преимуществе. Уверена, что она здесь ОДНА и никто ей не может помешать. Ей просто некуда спешить. Все идет по плану. ПО ЕЕ ПЛАНУ.

Пожалуй, только теперь я оценил прозорливость Светы — как она угадала с моим костюмом, который буквально растворял меня в окружающем пространстве. В нем я был невидимым, по-настоящему невидимым — никто, в том числе и эта женщина, не смотрел в мою сторону, словно меня не было тут вовсе.

Я снова поднял взгляд к своему (своему в 1981 году) окну и увидел, что фрамуга, то есть большая форточка во всю высоту окна в большой комнате открыта и там наблюдается какое-то движение.

Мне не нужно было думать пять раз, чтобы сообразить, что именно там происходит. Я оказался именно тот момент и в том месте, когда мальчик с пятого этажа наконец расковырял крепкие золотые часы, отделил нижнюю блестящую часть, которой он намеревался запускать солнечные зайчики и теперь, когда остальные детали ему оказались не нужны, он принялся бросать их в окно.

Словно через увеличительное стекло я увидел, как выпорхнул их окна золотой браслет, отделенный от циферблата — вещь по моему тогдашнему представлению абсолютно ненужная, за ним прочное стекло, корпус и какие-то мелкие детальки, образовавшиеся в результате разборки.

Я находился в два раза ближе к подъезду чем та странная женщина и все же не чувствовал форы. Несмотря на прогулочную походку и общий вид, напоминавший скорее школьную секретаршу, от нее исходила какая-то скрытая опасность. Я чувствовал, что, если придется, она сможет преодолеть это расстояние быстрее меня. От нее просто разило неприятностями.

И все же — выхода не было.

Я шагнул в сторону подъезда, почти сразу ускорил шаг и включил режим невидимости, выработанный с годами. Этому трюку меня научил Ообукоо. Он говорил: «Неважно, Аатоноа, где ты находишься. Может быть, это будут джунгли, как здесь. Может быть, большой город. Если ты хочешь оставаться невидимым, стань частью окружающей среды. Слейся с пространством. Вдохни его, закрой глаза, пропусти через себя и выдохни. Неважно, во что ты одет, неважно, как долго ты здесь находишься. Просто представь, что ты был здесь всегда. У тебя получится не сразу. Но когда получится, даже самая ядовитая змея жарарака будет обходить тебя стороной, потому что просто ты для нее перестанешь существовать. Понял?»

Я не понял, потому и получил укус в ногу, от которого едва не откинул концы. Но теперь…

На ходу я вдохнул, закрыл глаза, выдохнул и уже не скрывая своих намерений чуть ли не ринулся к месту падения деталей от часов.

Когда я достиг подъезда, женщина отставала метров на пятьдесят. Я заметил на асфальте золотой браслет, в метре от него корпус часов, быстро подобрал их, сунул в карман и быстро повернул голову.

Она спохватилась слишком поздно. Ее напускное спокойствие как ветром сдуло. Лицо перекосило, она как-то неестественно оглянулась и почти сразу же ринулась вперед — но неудачно, нога в коричневой туфле соскочила со сбитого бордюрного камня и подвернулась.

Я услышал треск и сморщился — женщина глухо застонала, скорее даже зарычала. В глазах ее пылала ярость. Тем не менее, очухалась она на удивление быстро.

— Стой! — захрипела она, пытаясь пересилить боль. — Стой! Отдай это… не твое!!!

Подволакивая вывихнутую или даже сломанную лодыжку, она как могла быстро заковыляла в мою сторону.