Пропавший Чемпион. Том 1

С этими словами он вытащил из Системного Инвентаря тёмно-лиловый камень и протянул его к могилке, держа так, чтобы камушек чуть касался надгробия. После чего принялся второй рукой проделывать замысловатые жесты пальцами… и 10 секунд спустя камень засиял.

— Вот так, — довольно сказал Мёртвый Король воров, — ну-ну-ну, не надо пугаться, — он прижал камень к своей призрачной груди, ласково его поглаживая, — не надо меня бояться. Я не причиню тебе вреда, моя дорогая душа. Напротив, я сделаю так, что ты ещё будешь жить! Ты ещё будешь счастлива, ты ещё насладишься жизнью так, как даже не могла представить! Я тебе своей жизнью клянусь, шкурой клянусь, Системой клянусь, что ты ещё будешь жить — и не пожалеешь о том, что осталась здесь. Вот так, моя хорошая. Не нужно волноваться. Я о тебе позабочусь. И больше НИКТО ВО ВСЕЙ СИСТЕМЕ тебя не обидит.

После чего он бережно убрал камень душ в свой Системный Инвентарь. И, закрыв глаза, глубоко вдохнул воздух призрачными ноздрями… казалось, прекрасно чувствуя запах того, кто был здесь совсем недавно.

— Сареф. Мой дорогой, лживый, ненаглядный, драгоценный говнюк, — с нежностью прошептал Мёртвый Король воров, — очень хорошо, что ты получил именно такой итог. Теперь ты будешь стремиться сделать эту способность ещё сильнее — о да, ты обязательно будешь, я ведь знаю тебя, я сам когда-то был таким же. И вот когда эта твоя сила достигнет пика… вот тогда… с твоей помощью… я верну себе… всё…

Глава 2.1

Сарефу, наверное, впервые в жизни было тяжело с тех пор, как он узнал правду о предательстве Адейро и принял решение бежать из клана Джеминид. Он не знал, что ему думать о случившемся. Да, если приводить безжалостный математический расчёт — он, скорее, в плюсе, потому что, по крайней мере, он прекратил мучения Лины и позволил ей обрести покой. Но что-то во всём этом Сарефу не давало покоя. Он чувствовал, что что-то было не так. И дело даже не в том, что у него за спиной оставался взбешённый Уайтхолл, который теперь душу продаст, чтобы найти его и отомстить. Нет, во всей этой истории оставалась какая-то червоточина, которой он упорно не понимал… но не менее упорно Сареф понимал, что остаётся что-то, чего он не знает.

Словно… как бы по-дурацки это ни звучало, но словно это было частью чьего-то плана. Но чьего? Адейро? Смешно, у него сейчас своей политической воли меньше, чем у последнего крестьянина. Ильмарриона? Но он бы не стал давить на Виктора, не имея веских доказательств. В том числе и потому, что это давление может вынудить главу Уайтхолл обратиться за помощью к демонам. Адральвеза? Логика та же: если слишком передавить, то он пойдёт на поклон к драконам. Тем более для Адральвеза Виктор — сосед, и как бы они друг другу не нравились, слишком сильно ссориться было опасно.

— Что ты думаешь об этом, Хим? — спросил Сареф своего хилереми, поделившись с ним мыслями.

— По-моему, вы всё усложняете, хозяин, — пожал плечами Хим, которого Сареф наконец-то выпустил размять ноги, — не забывайте, она предала вас. Предательство чужого доверия — это одна из самых ужасных вещей. Она заслуженно страдала и заслуженно умерла — вот всё, что я могу сказать.

Однако Сарефа эти слова отнюдь не успокоили. Ему упорно казалось, что за его спиной происходит какая-то бурная деятельность. И это сводило его с ума. Словно бы он сидел в доме с занавешенным окном, а за ним — шум, галдёж, кипучая жизнь сотен и сотен людей. И, кажется, что ты вот-вот отдёрнешь эту штору и увидишь всё это, но пальцы не могут нашарить ткань… Сареф не может понять, что происходит, и его это сводило с ума.

— Хозяин, вы слишком сильно переживаете об этом, — легкомысленно сказал Хим, когда во время очередной ночёвки Сареф снова поделился с ним своими мыслями, — вы же уже набрали так много Интеллекта. Если бы эта проблема имела решение, или если бы у вас были какие-то доказательства — вы бы давно уже об этом догадались. Мне кажется, вы просто накручиваете себя.

— С чего ты взял? — угрюмо спросил Сареф.

— Ну, так а как же? Вам ведь теперь рассказывать Мимси о том, что случилось. И да, это будет очень тяжёлый и неприятный разговор. Но посудите сами, что ей было бы тяжелее услышать: что её дочь пытают и мучают, или что она умерла или обрела покой?

— Мне кажется, лучше вообще ничего не говорить, — хмуро ответил Сареф.

— Ну, может быть, вам повезёт, и вы больше никогда её не встретите, — пожал могучими плечами хилереми.

— Сильно в этом сомневаюсь, — мрачно хмыкнул Сареф, — если Мимси, действительно, была Дьяволицей — она умеет добывать информацию и работать с ней, как никто другой. И плевать, что Молох обнулил её на три четверти: такие навыки не теряются и не забываются. То, что Уайтхолл до сих пор её не нашёл — живое тому доказательство. Скажу больше: я буду сильно удивлён, если в ближайшие полгода она меня сама не найдёт и не вытрясет всю информацию. И даже хорошо, — внезапно добавил он, — если она меня найдёт. Потому что мне тоже есть, о чём её спросить. И больше она не отвертится…

* * *