Проповедник

Он постучался в дверь дома. Никто не откликнулся. Стояла полная тишина, и, казалось, Сольвейг и мальчиков тоже нет дома. Ребят обычно слышно за несколько километров. Из амбара донесся какой-то звук, и Эфраим пошел туда, чтобы посмотреть. Юханннес возился с комбайном и заметил Эфраима, только когда тот уже стоял прямо перед ним. Он подскочил.

– Вижу у тебя много дел?

– Да, надо тут кое с чем разобраться.

– Я слышал, тебя опять вызывали в полицию, – сказал Эфраим, имевший обыкновение переходить прямо к делу.

– Да, – кратко ответил Юханнес.

– Что им понадобилось на этот раз?

– Разумеется, опять вопросы о показаниях Габриэля. – Юханнес продолжал заниматься комбайном и не смотрел на Эфраима.

– Ты ведь знаешь, что Габриэль не хотел тебе навредить.

– Знаю. Он такой, какой есть. Но это все равно не меняет дела.

– Верно, верно. – Эфраим покачивался на пятках, не зная, как лучше продолжить.

– Правда, приятно видеть юного Якоба опять на ногах? – произнес он, пытаясь найти нейтральную тему для разговора. Лицо Юханнеса озарила улыбка.

– Чудесно! Будто он и не болел вовсе. – Он встал и посмотрел отцу в глаза. – Отец, я всю жизнь буду тебе за это благодарен.

Эфраим только кивнул и удовлетворенно провел рукой по усам.

– Отец, если бы ты не смог спасти Якоба, – осторожно проговорил Юханнес. – Как ты думаешь… – Он засомневался, но потом решительно продолжил, словно боясь успеть передумать. – Как ты думаешь, я сумел бы тогда вновь обрести дар? Я имею в виду, чтобы исцелить Якоба?

Вопрос заставил Эфраима отпрянуть от удивления. Он с испугом понял, что создал более серьезную иллюзию, чем хотел. Раскаяние и чувство вины зажгли в нем в качестве защиты искру злобы, и он агрессивно набросился на Юханнеса.

– Как можно быть таким дураком, мальчик! Я думал, что ты рано или поздно достаточно повзрослеешь, чтобы понять правду, и мне не придется тебе ее рассусоливать! Все это было не всерьез! Никто из тех, кого вы с Габриэлем «исцеляли», – он изобразил пальцами кавычки, – не был болен. Они получали деньги! От меня! – Он выкрикивал слова, и следом в воздух вылетали капли слюны. На секунду он задумался над тем, что же он наделал. Краска полностью ушла с лица Юханнеса. Он раскачивался, точно пьяный, и на мгновение Эфраим испугался, что сына хватит какой-нибудь удар. Потом Юханнес тихо, едва слышно, прошептал:

– Значит, я убил девушек напрасно.