Пропущенные моменты

       Кевин опустил голову и вцепился пальцами в руку Сейди. Его не интересовало, как она нашла эликсир, как попала сегодня в дом Гленов и как вообще узнала о заговоре. Он тщетно старался подавить разрастающееся ощущение паники и безысходности. Впервые в жизни ему стало наплевать, как он выглядит. Какое имело значение, что подумают о нём другие, если Кевин не знал, улыбнётся ли ему Сейди, когда очнётся. А если она сделает испуганное лицо, оттолкнёт его, потребует объяснить, кто он такой? Что ему тогда делать?

       Сейди всегда создавала только проблемы. Заставляла Кевина нервничать, жалеть о своих словах и поступках, ошарашивала, злила, вгоняла в краску. Почему же тогда сейчас было так страшно и так холодно? Почему сердце то бьётся, как сумасшедшее, то замирает, замерзнув, и невозможно привести в порядок собственные чувства и эмоции?

       Кевин закрыл глаза, чтобы отгородиться от всего мира, но перед мысленным взором тут же предстала Сейди: шелковистые светлые волосы, ясные синие глаза, смущенный румянец на щеках и нежная, волнующая улыбка-загадка. Её запястья всегда пахли какой-то едва уловимой свежестью, и, когда Сейди обнимала его за шею, у Кевина в голове происходило какое-то замыкание, перед глазами появлялась пелена и оставалось единственное связное желание – не отпускать ее от себя никогда, потому что рядом с ней было тепло, радостно, а душа ликовала, словно у ребёнка. На её поцелуи отзывалось всё тело, и только какая-то бесконечная доверчивость, с которой Сейди смотрела на него, заставляла держать себя в рамках, но зато от этого взгляда внутри просыпалась непривычная нежность и желание защитить подругу от любых невзгод. Кевину доставляло огромное удовольствие исполнять её просьбы, которых, к сожалению, было совсем немного. А она всегда так искренне радовалась его незатейливым знакам внимания, как будто он делал что-то необыкновенное.

       Когда на их первое после бала в доме Гленов свидание Кевин пришёл с цветами, Сейди покраснела ярче тех герберов, что были в его руках, потом трепетно прижала их к сердцу и весь день не расставалась с букетом ни на секунду, вынудив Кевина пожалеть, что он не решился подарить ей розы.

       В отличие от свиданий с Эни, Кевину совершенно не хотелось водить Сейди по различным выставкам, автосалонам и прочим центрам, без которых раньше он не мыслил ни одного выходного дня. Сейчас ему казалось, что вся эта мишура отнимает у него время и то ощущение какой-то полноты жизни, которое появлялось только рядом с Сейди.

       Однажды он отвёз её на берег океана. Они ехали почти четыре часа, и в течение всего путешествия Сейди ни разу не задала вопроса о цели их поездки, а только восхищённо смотрела по сторонам, подмечала какие-то необычные вещи, попадающиеся им на пути, подробно рассказывала о них следящему за дорогой Кевину, а чаще просто молчала, и Кевин шестым чувством ощущал, как она осторожно тайком поглядывает на него, и от этого внутри него растекалось тепло и необычное, новое, ни на что не похожее удовольствие.

       На крутом берегу океана дул пронизывающий ветер, но они его не заметили, потому что стояли, прижавшись друг к другу. Они почти не разговаривали: вид суровых январских волн завораживал, и все слова казались лишними. А потом небо вдруг разразилось таким жутким ливнем, что, добежав тридцать метров до машины, Сейди и Кевин промокли до нитки и, пока разбушевавшаяся стихия не позволяла автомобилю сдвинуться с места, грелись самым действенным и самым приятным на свете способом, после которого всю дорогу вообще не могли друг на друга взглянуть. Даже когда Кевин затащил Сейди в первый попавшийся по дороге бутик, потребовав у местных продавщиц переодеть её во всё сухое, а потом отпаивал горячим глинтвейном, он так и не решился поднять на неё глаза. И уже в Виктории, когда в ответ на её попытку оплатить новую одежду Кевин буркнул: «Только через мой труп!», Сейди рассмеялась и бросилась ему на шею. И, наверное, в ту же секунду он в неё влюбился. Правда, понял это только сейчас…

       Кевин сжал кулаки. Эни и Тед наблюдали за ним с молчаливым сочувствием, и Кевин вдруг почувствовал себя размазней. Чего расклеился? Чего устроил трагедию на пустом месте? Один раз он уже завоевал Сейди. Если понадобится, сделает это снова, тем более что теперь у него уже имелся какой бы то ни было опыт. Пусть она сердится, придумывает несуществующие проблемы и делает так раздражающие Кевина глупости, но она нужна ему – именно такая, какая есть, и он от неё не откажется. Даже вопреки её собственной воле!

       – Ты не волнуйся, – раздался вдруг голос Эни, заставивший Кевина вздрогнуть. – Если Сейди не вспомнит всё сразу, мы отведём её в штаб, и дядя вернёт ей память своим способом.

       Кевин вежливо улыбнулся её попытке помочь, не понимая, почему после предложения Эни на душе не стало легче. Возможно, потому что самое главное, самое основное должно было свершиться здесь и сейчас, и невозможно объяснить, даже самому себе, почему это так важно.