Пророчества Авеля. О будущем России

Знаменитый Кардан, не помню в каком городе, однажды чуть было не сделался жертвою простого народа, который, собравшись на площади, смотрел на изображение человека, находившегося будто бы в облаках. Кардан показал народу, что это изображение было портрет статуи, находившейся на каком-то здании и отражавшейся в густых парах воздуха. для произведения такого оптического обмана нужно много условий, но оно возможно. Вспомните обо всем, что писано о явлениях, известных под именем «миража», «фата-морганы». Я не упоминаю о них, ибо, они описаны во многих детских книгах. Арабские и персидские поэты рассказывают нам много чудесного о сих явлениях. Иногда, и в особенности в то время, когда дух наш, в каком-либо нравственном волнении, как будто ожидает чего-то сверхъестественного, тогда самые обыкновенные, ежедневно нами видимые предметы делаются в глазах наших в самом деле сверхъестественными. Вот вам пример: повар одного купеческого корабля во время переезда сделался болен и умер; надобно прибавить к этому, что у него одна нога была короче другой, почему он и ходил прихрамывая. Несколько дней после того, как спустили в море труп его, лейтенант этого корабля будит капитана ночью и объявляет ему, что повар плывет за кораблем и что все матросы собрались у борта смотреть на чудо. Капитан рассердился, сначала приказал было оставить его в покое и наблюдать, кто прежде прибудет в Ньюкестль: корабль ли, на котором они плывут, или повар, которому вздумалось плыть туда же. Но скоро лейтенант счел нужным еще раз разбудить капитана, говоря, что экипаж приходит в совершенное отчаяние, да и что он сам в большом недоумении, ибо в самом деле видел перед кораблем что-то страшное, движущееся в воде, и которое, как все уверяли, походило на повара как две капли воды; что на нем была даже шапка, в которой обыкновенно он ходил. Капитан вышел на палубу, нашел весь экипаж в таком расположении духа, что счел нужным сказать, будто и ему в самом деле тут кажется что-то странное, о чем он прежде и не думал, и будто бы он теперь не знает, как разрешить эту загадку. Слова эти так встревожили весь экипаж, что все матросы от страха не знали, что делать, и почти оставили управление кораблем. Наконец, капитану пришла счастливая мысль направить ход корабля прямо на фантом повара, но ни один человек не решался взяться за руль. Вынужденный сам исполнить эту работу, капитан приблизился к неизвестному призраку и открыл, к общему удовольствию и смеху, что пред кораблем плыл не покойник-повар, наделавший им столько хлопот, но просто кусок дерева, принадлежавшего какому-нибудь разбитому кораблю и имевший подобие человека. Не догадайся капитан приблизиться к мнимому привидению — нет сомнения, что это происшествие сделалось бы происшествием, которому были очевидные свидетели, а эти свидетели не отказались бы даже подтвердить под присягою то, что они видели своими глазами, — и кто-нибудь, например, доктор Кернер, засвидетельствовав подписи очевидных свидетелей, обнародовал бы это происшествие во всеобщее сведение; долгое бы время переходила эта история от одного легковерного рассказчика к другому, и не один исправный и смелый, но суеверный моряк дрожал бы, может быть, от страха, слушая такое повествование... Кстати, о моряках: некто был подвержен морской болезни, которая перешла в умственное помешательство. Движения его глазного яблока были так неправильны, что он не мог ничего ясно видеть. Когда по этой причине предметы в глазах его колебались, а ноги не довольно твердо служили, то он имел привычку кричать: «море сильно волнуется».