Пророчество Гийома Завоевателя. Часть 1

– Сир, мне больших трудов стоило уговорить своего Фулька прибыть к вам и принести присягу верности…

– Но, зачем? Зачем, мадам, вам надо было «ломать» вашего супруга? Неужели, вы не понимаете, что этой клятвой Фульк разом лишился всей своей свободы от короля? Его владения после этой клятвы, снова «принадлежат» короне Франции!

Бертрада рассеянно улыбнулась, ее рука, такая горячая, зовущая и желанная, легла снова на плечо Филиппа. Она немного склонила свою голову, приблизив ее к лицу короля. Глаза Бертрады, большие, зовущие, полные неги, страсти, манящие глаза графини смотрели неотрывно на Филиппа, прожигая его насквозь, до самого сердца.

– Я, все-таки, ужасно любопытная женщина, сир! Мне страшно любопытно взглянуть краешком глаза на вашу купальню…

Филипп смутился:

– А, ваш супруг, случаем, не хватится вас, мадам Бертрада?

Графиня, слегка поведя плечиком, небрежно ответила:

– Фульку сейчас, явно, не до меня. Он ушел со своими баронами и мессиром Мишелем де Немуром «отмечать» это событие в какую-то харчевню при гостинице. Да и не все ли равно, Филипп?

Бертрада смотрела на него взглядом хищницы, такого взгляда ждут практически все мужчины на земле, о нем мечтают, вожделеют, видят во сне. Мало, кто откажется от счастья видеть такой взгляд прекрасной женщины, обращенный к нему и на него, взгляд, предназначенный только для него – единственного человека на целом и необъятном свете.

– Так, все-таки, сир, вы удовлетворите моё женское любопытство? – Улыбаясь, спросила Бертрада.

Она надула губки, придав немного расстроенное выражение лицу. Филипп улыбнулся, встал, взял, маленькую и нежную, ручку графини в свою ладонь, посмотрел ей в глаза и ответил:

– Пожалуйста! Желание дамы – закон для любого мужчины, будь он король или простой человек. Пойдемте, это рядом…

Они пошли по дорожке сада, углубляясь в его отдаленный предел, в котором виднелось небольшое здание с витражными окнами и высокой трубой. Над трубой вился легкий дымок. Слуги короля, зная его любовь к купаниям и воде, постоянно подогревали котлы для бассейна.

Филипп и Бертрада вошли через стрельчатую арку дверей внутрь купальни. Небольшое, но уютное помещение купальни было обставлено со вкусом, соответствующему тому времени. Филипп постарался, придав мебели несколько римский характер. Низкие лежаки, обтянутые бархатом и парчой, резные дубовые столики и кресла, светильники, сочетающие в себе и ароматические курильницы для благовоний, освещались рассеянным светом, проникавшим сквозь разноцветные мозаичные окна. Легкий полумрак окутывал бассейн, умело изготовленный из огромной дубовой бочки распиленной пополам и обложенной камнем. Диаметр бассейна, это была гордость Филиппа, составлял порядка пяти метров. Дорожка, выложенная грубо отесанными мраморными плитами спускалась прямо на его дно. Филипп нагнулся, потрогал рукой воду и остался доволен ее приятной и легкой теплотой.

– Вот, мадам, мой бассейн. – Сказал король.

Он повернулся к Бертраде, внезапно обнял ее и поцеловал. Нежные ручки графини, на мгновение изобразили сопротивление, но, потом, сами обняли Филиппа за шею, крепко притянув к своему зовущему и истомленному желанием телу. Их зубы нечаянно соприкоснулись в поцелуе. Словно удар молнии поразил обоих влюбленных. Филипп, тяжело дыша и не отрываясь губами от Бертрады, стал срывать с нее одежды. Ручки графини, такие нежные и проворные, расстегивали ремешки его красивой котты, освобождая тело короля от оков одежды. Через мгновение, они упали в бассейн, подняв столп брызг, заискрившихся в переливчатом свете витражных окон.

Тело Бертрады прильнуло к Филиппу. Вода, нежной свежестью обволакивала их, зовя и увлекая своим приятным колыханием. Губы короля скользили по груди, животу и спинке Бертрады, кожа которой покрывалась множеством мурашек удовольствия. Руки влюбленных скользили по телам друг друга, вызывая каждым своим прикосновением волны восторга и головокружительной истомы.

Бертрада обхватила своими ручками шею Филиппа, ее ноги нежно и страстно обвились вокруг бедер короля, призывно маня его к себе. Филипп, нежно вошел в лоно прекрасной графини. Бертрада застонала, слегка прикусив свою губу, закинула головку назад. Ее прекрасные волосы распустились и намокли, обволакивая плечи графини волнами. Филипп смотрел в ее глаза, умирал и тонул в них, читая ответную любовь, животную страсть и влекущее желание…

IV глава. Людовик Французский. Его молодость и посвящение в рыцари

Лесная дорога возле города Компьень. Граница с Фландрией. Сентябрь 1094 года.

Прошло четыре года. Король Филипп, увлеченный и поглощенный неутихающей страстной любовью к Бертраде де Монфор, навлек на себя раздражение Рима, некоторых из своих соседей и, в конце 1092 года был отлучен от церкви папой Римским. Но, даже это страшное и суровое наказание не заставило Филиппа предать свою любовь к Бертраде.