Пророчество Лета

— Не выставлю, — она посмотрела на Дайру с ненавистью и перевела пылающий взгляд на Мари. — Я поживу у Тиссы, пока ты не вернешься в Зимний Дворец. С меня хватит твоих секретов! И работы с вами обеими!

Громкий звук хлопнувшей двери не стал единственным. За ним последовал другой — от разбитого глиняного горшка с родниковой водой для зелий. Глядя на мокрый след на стене и осколки на полу, Мари поняла, что с нее тоже хватит. Она устала пытаться быть хорошей для всех. В конце концов, она — Дората. А представители Королевской семьи не обязаны никому угождать.

Глава 18. По тонкому льду

Мари не заметила, как завершился август, и пролетел не по сезону теплый сентябрь с подаренными Королем Златом солнечными днями. Непривычно отрешенная, она продолжала готовить зелья и дважды в неделю ходить в лес на сбор трав. Без Далилы. И Тиссы. Одна теперь работала в штабе в первую смену, вторая упросила Грету перевести ее в другую группу. Действия подруг мало трогали. Шип обиды кольнул сердце лишь в первые часы. Тайной Принцессе и без детских глупостей хватало забот.

Атмосфера в поселке значительно улучшилась. Новое лекарство Весты открыло второе дыхание. Все вокруг работали охотнее и старательнее, понимая ценность оставшегося в запасе времени. Но Мари почти разучилась улыбаться. Она знала: надежда иллюзорна. Зимний Дворец получил не спасение, а лишь небольшую передышку.

— Нашим подданным необходима спасительная ложь, — ответил Инэй на невысказанные опасения дочери. Ей ничего не требовалось говорить вслух. Отец все видел по мрачному, как поздняя Осень, лицу. — Мы были на пороге грандиозного бунта. Теперь стихийники перестали умирать. Они считают, что выздоравливают, хотя и очень медленно. Пусть пока все так и остается.

В словах Инэя был здравый смысл. Смерти прекратились, и одно это следовало считать достижением. Последней жертвой болезни стала Оруза Герта — бабка ненавистного Эльмара. Узнав о ее кончине, Мари поджала губы. Пожалела, что место мерзкой старухи не занял внук. Тайная Принцесса не хотела, чтобы родители убивали ненавистного жениха. Но его смерть во время эпидемии стала бы счастливым, а, главное, невинным, избавлением.

На фоне всеобщего воодушевления, в поселке на второй план отошли многие заботы. Даже убийство Веры Сейл для большинства жителей потеряло актуальность. За прошедший месяц преступник никак себя не проявил, и стихийники почувствовали себя в безопасности. О трагедии напоминало лишь присутствие Линда Пьери и Лукаса Горшуа, продолжающих расследование вдвоем. Но их старания воспринимались, как напрасные и даже неуместные.

— Меня не волнует, что думают эти беспечные олухи! — объявила Веста в разговоре с дочерью, подразумевая жителей поселка. — Среди нас разгуливает хладнокровный убийца. Расследование не закончится, пока его не поймают! Вера была моей подданной. Циаби известно мое мнение. Сыщики не отступятся.

Зато о том, как продвигается общее дело с Хортом Греди, Веста упорно молчала. Мари сделала вывод, что потомственная целительница и Королевский лекарь не продвинулись в поисках способа безопасной заморозки. Продолжала стихийницу тревожить и другая проблема — свадебный договор Ноя. Как бы сильно Мари не злилась на друга, за его жизнь волноваться продолжала. Девушка почти созрела, чтобы пойти с непростым разговором к Соджу, однако вопрос неожиданно снялся сам собой.

В один из вечеров возле штаба девушку нагнала Роксэль Норлок. Выглядела фальшивая отцовская подруга значительно лучше, чем в последние месяцы. Ян, как и все дети Зимы, шел на поправку. По словам Грэма, негодник грозился пробить стену льда вокруг Дворца, чтобы вырвать на волю.

— Тебе известно, что Герман Ури нашел отпрыску невесту? — спросила советница тихо.

— Да, — торопливо кивнула Мари, оглядываясь, чтобы никто не услышал. — Ной ведь не рухнет замертво, когда подпишет договор?

Роксэль закатила глаза.

— Глупый мальчишка ничего не подпишет. Бумага не сможет впитать чернила. Тебе ли не знать: свадебные договоры — чистая магия.

— Значит, тайна раскроется.

— Да, твои друзья на пороге больших неприятностей.

Мари пожала плечами.

— Это больше не моя проблема, — объявила она шокированной Роксэль и зашагала прочь.

Стихийница не кривила душой. После ссоры с Далилой внутри что-то сломалось. Она больше не желала играть роль главного хранителя дружбы, превратившейся из дара в трудную обязанность. Главное, Ною не грозила скорая кончина. С остальным бывшие друзья разберутся сами. Она им не нянька!

— Это не конец, вы снова помиритесь, — попыталась поддержать девушку Дайра, устав изо дня в день видеть ее похоронное лицо.

Но Мари не позволила продолжить тему. Она могла говорить с троюродной сестрой о чем угодно. Но не о Далиле, Тиссе и Ное. Эти трое продолжали разделять их стеной.