Пророк

Пенни Гути, мать Рейчел, рассказывала всем репортерам, которые обращались к ней, что довольна результатом, что Адам Остин обещал ей убить этих людей. История прогремела на всю страну. Даже на весь мир. Кенту звонили журналисты из Франции и Англии. В воскресенье он встретился со своими помощниками и сказал, что слагает с себя обязанности главного тренера до конца сезона, потому что команда не должна стать объектом назойливого внимания прессы, и кроме того, он хочет быть с семьей. Вместо себя Кент назначил Байерса. Потом оставил их заниматься делом, закрыл за собой дверь кабинета и вышел из раздевалки, задержавшись на секунду у фотографии команды-чемпиона 1989 года, на которой рядом друг с другом стояли братья Остин.

* * *

Они похоронили Адама во вторник утром, на рассвете; на церемонии присутствовали только свои, Кент с семьей и Челси Салинас. Стэн Солтер попросил разрешения прийти, и Кент согласился. Церемония была простой и краткой. Они хотели избежать внимания прессы, и им это удалось. Когда все закончилось, Кент сказал Бет с детьми, чтобы они подождали его, и попросил Челси уделить ему минутку.

На ней было изящное черное платье и туфли на каблуке, но когда они дошли до старенького потрепанного «Корвета», она скинула туфли и уселась на грязный капот машины. Кент стоял рядом в своем строгом костюме и расспрашивал ее о последних минутах жизни брата.

Она рассказала все, что смогла. Временами ее голос дрожал, но ни разу не сорвался. Адам знал, что умирает, сказала Челси, но, как ей кажется, он был рад видеть ее. Он выглядел не испуганным, а виноватым. Она хотела избавить его от чувства вины, подарить ему покой перед уходом, но не уверена, что ей это удалось.

— Я рад, что вы были с ним, — сказал Кент. Он не кривил душой. — Но жалею, что меня не было рядом.

— Он не хотел бы вас там видеть. — Тут голос Челси звучал твердо. — Он не хотел вас впутывать.

— Я сам должен был с этим разобраться.

Она заправила волосы за уши и посмотрела в сторону кладбища.

— Он все время пытался загладить свою вину перед Мэри. Очень печально, но это одна из причин, почему я его любила.

— Я мог бы помочь, — сказал Кент, — но не помог. Если бы принимал другие решения или был откровеннее с ним, то…

— Знаете, что он сказал мне вчера, Кент? Он сказал, что хотел бы стать вашим помощником. Должность главного тренера его не привлекала. Он хотел отвечать только за защиту. И знаете, о чем это мне говорит? Что он гордился вашими решениями. Наверное, не всеми, потому что это невозможно. Но, как правило, он им доверял.

Кент не знал, что ей ответить.

— Должен ли он был сделать то, что сделал? — продолжила Челси. — Нет. Но он сделал это не ради себя… — Она снова посмотрела на него, оторвав взгляд от кладбища. — Можно вас кое о чем спросить?

— Конечно.

— То место, куда он вас отправил. Адрес, который он вам дал. Это за городом? На Амхерст-роуд?

Кент кивнул.

— Как вы догадались? Этот дом что-то значил для него?

Ее глаза впервые наполнились слезами. Челси смахнула слезы и покачала головой.

— Интуиция, — ответила она, и хотя Кенту хотелось узнать больше, он понял, что не стоит спрашивать. Это дело его брата и Челси и должно им оставаться.

— Мне сказали, что он не оставил завещания, — сказал Кент. — Но я хочу, чтобы вы что-то получили, потому что он этого хотел бы.

Она покачала головой.

— Трастовый фонд для его племянницы и племянника. Всё. Вот чего он хотел бы. И еще кое-что. Несколько первоочередных дел. Одно я беру на себя. Снятие обвинений с Родни Бовы. Я об этом позабочусь. Второе, думаю, должны сделать вы.

— Что именно?

— Рассказать своей сестре, что произошло.

— Поговорить с сестрой…

— Как Адам, — сказала она. — Думаю, он хотел бы, чтобы она знала. Уверена, это для него очень важно.

Когда-то это казалось Кенту безумием — но не теперь.

— Знаете, я тогда мог бы проводить ее домой, — сказал он.

Челси молча смотрела на него.

— Адам должен был отвезти ее. Но сказал, что не собирается. Он решил, что ей лучше пойти пешком. А я всего лишь смотрел запись игры. Я мог сам проводить ее домой, это заняло бы десять минут. Виноватым оказался Адам, но я был в курсе и сделал то же самое, что он. Сказал, что идти всего пять кварталов и ничего с ней не случится. Он не единственный, кто не смог позаботиться о ней.

— Вы когда-нибудь говорили ему это? — спросила Челси.

— Нет. — Голос у него дрожал. — Нет, никогда. Но захотел рассказать вам.

Прохладная ладонь Челси легла ему на руку.

— Расскажите сестре. Это и все остальное. Для Адама это было бы важно.

— Обещаю. Не пропадайте, Челси. Наверное, мы могли бы поговорить… думаю, должны поговорить. Пожалуйста.

Она отвела взгляд.

— Мы можем поговорить, Кент. Но вряд ли я задержусь тут надолго.

— Куда вы собираетесь?

— Понятия не имею. Но мне пора уехать. Я это точно знаю. Он был готов, и я тоже, а теперь… теперь осталась только я, да? Но мы не ошибались в том, что пора уезжать.

Челси соскользнула с капота своей машины, и они попрощались. Казалось, все слова уже сказаны, но она, взявшись за ручку дверцы, вдруг остановилась.