Пророк

Он прошел по тротуару ко входу в небоскреб и открыл большие прозрачные двери в бронзовой раме. Из вестибюля шел длинный коридор с белыми стенами. Тусклое освещение бросало блики на бронзовый орнамент черно‐белого мраморного пола. Скудный отраженный свет создавал впечатление горящих в коридоре канделябров. Охранник сидел за небольшим столом в нише с правой стороны коридора. Слева находились лифты.

Судя по бейджику на синем пиджаке вахтера, малорослого рыжеватого азиата с челкой, падающей на лицо, звали Рональдом. Он широко улыбнулся, наблюдая за подходящим Пророком, и вдруг удивленно моргнул, видимо, озадаченный бинтами, скрывающими лицо посетителя.

– Чем могу помочь? – спросил Рональд.

Приблизившись, Пророк тоже улыбнулся, достал из кармана пистолет и дважды выстрелил в лоб не успевшему больше сказать ни слова Рональду. Выстрелы прозвучали негромкими хлопками, и все же, прокатившись эхом по коридору, могли привлечь внимание. Пророк подождал несколько секунд: не выйдет ли кто посмотреть, что происходит, – но ни одна дверь не хлопнула. Впрочем, в этот час в здании никого и не было. Пророк зашел за стол и вытащил у охранника ключи. Он провел серьезную подготовительную работу и знал, что потребуется специальный ключ для лифта, который поднимет его на нужный этаж.

Пора звонить Янсену.

– Веди жертв и мальчика. Начинаем.

125

Северо‐западная церковь Христа находилась в квартале Мейфэр на северной окраине Чикаго. Средних размеров храм был выстроен из белого и коричневого кирпича. Церковь опоясывали строительные леса, на территории кучами лежала черепица, однако ремонт пришлось приостановить до весны. У входа висела красная табличка с названием церкви на английском, испанском и корейском.

Маркусу в этой церквушке что‐то не понравилось. Он не сомневался, что храм – замечательное место для прихожан, однако ничего необычного в церкви не заметил. Назвать ее уникальной, да и просто примечательной, язык не поворачивался. Она ничем не выделялась из сотен других храмов, и Маркус не мог взять в толк, с чего бы Пророк выбрал именно ее для своего финального аккорда. Разве что в данный момент церковь не работала… Появилось дурное предчувствие, что они приехали не туда.

Выйдя из больницы, Эндрю подобрал Маркуса с Шоуфилдом на «юконе». Теперь они сидели в машине, наблюдая за входом в церковь. Маркус расположился сзади, Эндрю – за рулем, а Шоуфилда посадили на место пассажира, надежно зафиксировав его кисти пластиковыми наручниками. Браслеты прикрепили к боковому держателю, за который обычно берется пассажир, забираясь в высокую машину. Одноразовые желтые наручники из эластичного поликарбоната, с кольцевым замком наподобие пластикового хомутика, можно было снять, только разрезав.

– Это не здесь, – сказал Маркус.

Эндрю и Шоуфилд промолчали, однако Маркус понял, что оба согласны. Каждому из них было что терять: Шоуфилд рвался спасти свою семью, Эндрю – друга, а Маркусу не давали покоя мысли о любимой женщине. Его преследовал образ Мэгги, заживо сгорающей в пламени.

На кону стояли жизни многих людей, а трое в «юконе» понятия не имели, правильно ли определили место последнего преступления Пророка. До ритуала осталось меньше часа, однако ни Янсен, ни Конлан в поле зрения не появлялись.

Маркус закрыл глаза и проанализировал имеющуюся информацию о ритуале.

Конлану требовался уединенный уголок, где ему никто не помешает. Место должно быть святым и в то же время особенным. План Пророка составлялся из элементов, каждый из которых нес в себе налет некой запредельности. Самая темная, самая длинная ночь, Шоуфилд, приносящий высшую жертву. Невозможный кощунственный акт против Господа с осквернением святилища…

Наверняка и площадка для ритуала Пророку требовалась с приставкой «сверх».

На самом краю сознания что‐то забрезжило. Что‐то прочитанное или увиденное… Мысль промелькнула словно тень на краю видимости и исчезла, как ни старался Маркус ухватить ее за хвост.

Что же он упустил?

Из подсознания всплыли слова Шоуфилда, которые тот произнес в подвале магазина Пророка. Мерзость запустения, стоящая на святом месте… В Непроглядную ночь, в самом высоком месте…

Высокое место…

Слушая Шоуфилда, Маркус решил, что речь идет о духовной значимости, каком‐то алтаре или исторической святыне. А что, если Пророк имел в виду «высокое» в прямом смысле этого слова?

•

Чикагский храм был действительно самой высокой церковью в мире, а на самом его верху, в четырехстах футах над землей, находилась Небесная часовня – высочайшее место поклонения Господу на Земле.

126