Пророк

Маркус остановился под прикрытием фонаря и прицелился. Пистолет дернулся в руке, и пуля сорок пятого калибра ушла в цель. Коленда схватился за ногу, взвыл от боли и злости, но все же не упал, проковылял последние несколько футов до дороги и выскочил на первую из четырех полос.

Машины с визгом тормозили на покрытом мокрым снегом асфальте, налетая друг на друга. Несколько секунд на дороге царила какофония звуков: скрежет тормозов, удары металла о металл… Красный «форд-фестива» ударил Коленду бампером, и тот кубарем покатился по жидкой ледяной каше, однако «беретту» каким‐то чудом из рук не выпустил. Видимо, мет придал ему сил; не факт, что он вообще почувствовал удар.

Маркус снова прицелился.

– Брось оружие! Тебе не уйти!

Наркоман расхохотался с совершенно безумным видом; в его глазах не осталось и проблеска здравого смысла. Он был либо в самом деле ненормален, либо настолько накачался наркотиками, что потерял способность соображать.

– Брось пистолет! – снова крикнул Маркус, однако Коленда лишь улыбнулся окровавленным ртом и поднял «беретту».

Маркус трижды нажал на спусковой крючок.

Все три пули попали в цель: одна в голову, две – в грудь. Коленда упал в грязное месиво на дороге, сдобрив его своей кровью.

55

Маркус набрал номер полиции и сообщил о происшествии, хотя не сомневался, что кто‐то из зевак давно позвонил в участок. Уже через несколько минут появились две черно‐белые полицейские машины. Эндрю махнул удостоверением, подвел копов к телу и вежливо попросил оградить периметр. Новости вот‐вот должны были поступить в штаб группы по расследованию особо важных дел; совсем скоро на месте происшествия появятся Белакур и его команда.

Маркусу хотелось осмотреть подвал дома Коленды, а особого желания преодолевать сопротивление Белакура и его подручных он не испытывал, поэтому без промедления вернулся в заросшее грязью жилище Коленды и спустился в подвал. Деревянные ступени закряхтели под его весом. Воздух внизу был сырым, холодным и отдавал гнилью. Тянуло каким‐то странным химическим запахом. Потолок подпирали красные металлические стойки. В углу стоял котел и бело‐голубой бак водонагревателя; больше ничего примечательного в подвале не обнаружилось. Единственную перегородку сбили вручную из разнокалиберных деревянных панелей. В подвале оказалась еще одна дверь на висячем замке, сколоченная из тех же панелей.

Маркус дернул замок. Прогнившее дерево поддалось, и засов вылетел из стены вместе с шурупами. Самодельная дверь со скрипом приоткрылась, заскребла по бетонному полу и застряла на полпути. Образовавшегося проема Маркусу было достаточно, и он проскользнул внутрь.

За дверью стоял старый деревянный стол. На столешнице валялись два мясницких ножа и отвертка. Металлические части инструментов покрывали запекшиеся пятна, и Маркус предположил, что кровь принадлежала либо бездомному коту, либо цыпленку, которых Коленда использовал для жертвоприношения. Впрочем, с тем же успехом кровь могла оказаться и человеческой. На дальней стене комнатки красовались странные сатанинские символы и неразборчивые надписи. Никакого сходства с антуражем мест преступлений Анархиста Маркус не усмотрел. Помещение пересекало множество лесок, с которых на прищепках свисали книжные страницы, вырванные из Откровений Иоанна Богослова; некоторые абзацы были подчеркнуты красным.

Маркус восстановил в памяти записи бесед с психотерапевтом, которые они с Эндрю позаимствовали в кабинете врача. По мнению специалиста, сознание параноика Коленды омрачал маниакальный бред. Если еще добавить в это уравнение метамфетамин, комбинация получалась совершено убийственной. И все же что‐то тут было не так.

Маркус глянул на Эндрю и понял, что напарник пришел к аналогичному выводу.

– Это не он, верно? – произнес Эндрю.

– Думаю, не он. Анархист – высокоорганизованная личность. А в доме настоящий кавардак. Коленда живет один, а у Анархиста есть семья – во всяком случае, я продолжаю так считать. Коленда, конечно, псих, только совсем другой.

Они продолжали осматривать подвал, когда снаружи послышался тяжелый стук и дыхание человека, спускающегося по лестнице.

– Ты здесь, Уильямс?

Маркус закатил глаза. Он надеялся избежать встречи с сержантом Белакуром, однако удача от него отвернулась.

– Здесь, внизу.

В дверь протиснулся Белакур; из‐за его плеча выглядывал Ступак. Худой чернокожий детектив, как всегда, был одет с иголочки, его костюм скорее подошел бы высокооплачиваемому адвокату. А вот Белакур выглядел неряшливо и к тому же потел как кабан. Ручейки пота бежали по его лбу и собирались в усах.

Он покачал головой и подергал себя за ус.

– Ты уже второй раз сегодня начинаешь перестрелку в общественных местах! Мои поздравления… Знаешь, я знаком с копами, которым за двадцать лет службы случалось стрелять, только чтобы добить животное, сбитое машиной.

– Что ж, молодцы.

– Я тут стараюсь понять – то ли беда следует за тобой по пятам, то ли ты ее сам ищешь.

– Похоже, мне просто везет.

– Да ты умник, как я погляжу.