Пророк

Полицейский участок Джексонс-Гроув располагал шестью камерами для заключенных. Три из них пустовали. Маркус сидел во второй справа. Клетушка была маленькой и узкой: стены из белых блоков, серая металлическая койка, прикрученная к полу, единственное окошко – в металлической двери, да и то закрыто заслонкой. На кровати лежало жалкое подобие матраца и тонкое одеяло. В углу стоял маленький металлический унитаз в комплекте с раковиной, которая служила еще и фонтанчиком для питья. В стене над раковиной торчали две железные кнопки: одна для смыва, вторая – для подачи воды в раковину.

Маркус закрыл глаза и провалился в сон, а пробудившись через час, почувствовал себя отдохнувшим. Очевидно, периодически проводить время в одиночке не так уж и плохо. Он оглядел стены камеры, обстановку и включил свой мозг, словно компьютерный терминал. Стена растворилась, стала невидимой. Перед мысленным взором побежали картинки: место преступления, характерные особенности жертв… В центре картинки находился убийца. Оставалось его поймать. Маркусу требовались все его способности, чтобы представить, как это сделать.

Дверь камеры приоткрылась, и внутрь проник запах духов Васкес. Аромат был свежим, легким, цветочным. В нем ощущалось нечто экзотическое, напоминавшее запахи влажного тропического леса. Духи подходили ей исключительно. Маркус остался лежать и даже не посмотрел в сторону входа. Васкес вошла и присела на койку.

– Что это вам взбрело в голову?

– Ничего не взбрело. Обычная физиологическая реакция. Меня толкают, я отвечаю. Мне плюют в морду, я бью того, кто плюнул. Глупо, да?

– Вы оправдываетесь?

– Не оправдываюсь. Объясняю. Просто дал маху. Сам не знаю, что произошло.

– Зато я знаю! У Белакура перелом семи костей руки и вывих плеча. К счастью, вывих удалось вправить. Сержант намерен предъявить вам обвинение.

Маркус промолчал. Ответить было нечего.

– Мне удалось его отговорить.

Он повернулся к Васкес.

– Чувствую, вы хотите сказать: «Но…»

– Он искал оправдания своим действиям, – вздохнула Васкес, – и вы дали ему повод их найти. Белакур не будет торопиться с обвинениями, если вы откажетесь от этого расследования.

– Где он сейчас?

Васкес посмотрела на часы.

– Наверное, на беговой дорожке. В подвале есть маленький спортзал и раздевалка рядом с комнатой для хранения вещественных доказательств.

– Он что, занимается бегом?

– Каждый день, утром и ближе к полудню. Всегда в одно и то же время, для него это так же обязательно, как для верующего – молитва. До работы, в семь, и в половине первого, во время обеда. Ему даже сломанная рука не мешает.

– Вам меня из дела не выбросить.

– Назовите мне хоть одну причину почему.

– Наверное, легче будет показать, – улыбнулся Маркус.

58

Обстановка в спальне Джесси Олаг нисколько не изменилась с тех пор, как Маркус заходил в ее дом. Супруг Джесси, по всей видимости, домой не вернулся. Возможно, уже и не вернется. Кровать стояла разобранной, покрывало откинуто в ноги. Запах духов Джесси по‐прежнему витал в спальне, хотя был почти неразличим – его напрочь забивали духи Васкес. Визитная карточка убийцы на стене напоминала рекламную афишу.

Маркус подумал, что рано или поздно коттедж кто‐то купит и уничтожит последние следы жившей здесь семьи, однако его опыт подсказывал, что в таких домах остается память. Стены помнили то, что забывали люди.

– Я все пытался понять, откуда убийца знал такие подробности о жизни женщин, об их домах…

Эндрю уселся на кровать. Васкес, стоявшая на пороге, заметила:

– Ничего сложного. До похищения он бывал в домах жертв, проводил разведку на местности. Следил за этими женщинами, знал их распорядок дня.

– Именно. И в то же время ни один из соседей ни разу не сказал, что видел поблизости подозрительного человека. Ни с одного места преступления таких сведений не поступило.

– В этом нет ничего невозможного.

– Этот парень не полагается на случай, – вставил Эндрю.

– Точно, – кивнул Маркус. – Он находит способы оставаться незаметным: он здесь – и его нет. Прикидывается электриком, дорожным рабочим, инспектором электроснабжающей компании и так далее. Люди видят человека в спецодежде с какой‐нибудь папкой и его даже не замечают.

– Ладно, – согласилась Васкес. – Что это нам дает?

– Само по себе – ничего. Но достаточно ли ему просто побывать в доме жертвы? Или все‐таки нужно нечто большее?

Васкес вытащила из кармана упаковку жевательной резинки и закинула в рот одну подушечку. Она предложила напарникам угоститься, однако Маркус покачал головой и пошел по периметру комнаты. Эндрю отказываться не стал.

– Глаза жертв – вы о них думаете? – спросила Васкес.

– Да, только не пойму… Знаете, это как слово, которое крутится на языке, а не вспомнить! Мне кажется, убийца хочет каким‐то образом использовать жертв. Глаза – ключ к разгадке. Похоже, у преступника есть миссия. Он желает что‐то получить от жертв, причем не от любой девушки. Он их выбирает. Чем‐то эти девушки отличаются от других.

– Но чем? Мы не нашли ничего общего между погибшими. Совершенно разные типажи.