Пророк, огонь и роза. Ищущие (СИ)

Какое-то время Эсер молчала, изучая его тяжёлым взглядом.

— Ну зачем же тебя, Ранко? — внезапно сказала она и тоже усмехнулась. — Ты неприхотлив к собственным страданиям и, пожалуй, вынесешь эту муку с большим смирением, что вряд ли доставит удовольствие моему сердцу. Страдания любимого человека принесут тебе гораздо больше горя, не так ли? Или ещё лучше… страдания твоих детей?

Глаза её сверкнули, и Ранко инстинктивно отступил на шаг назад.

— Каких детей, о чём вы говорите? — спросил он. — У меня нет детей, и никогда не будет.

— Не зарекайся, Ранко, не зарекайся, — засмеялась Эсер и вышла из комнаты.

Потом Иннин увидела её разговор с Даран.

— Со мной ты будешь иметь гораздо больше, — сулила ей Эсер. — Я дам тебе всё, что ты пожелаешь, ты даже не представляешь, каковы мои возможности…

— Предпочитаю добиться всего сама, — холодно усмехнулась Даран и подняла на неё гордое лицо. — Я не пойду за вами, я останусь здесь.

— Это почему же? Только не говори мне, что Императрица для тебя и впрямь подруга и сестра, и ты не можешь её предать. Ни один из Санья не способен на искреннюю, несебялюбивую любовь, уж я-то это знаю,  — сказала Эсер насмешливо.

— А, может, вы просто мне не нравитесь? — спросила Даран дерзко. — И я не желаю быть вашей марионеткой?

— Лучше быть марионеткой среди райских садов и кущ, чем королевой на пепелище, — сказала Эсер проникновенным, мягким голосом.

— Вы не Санья, если и впрямь так считаете, — пожала плечами Даран.

Какое-то время собеседницы молчали.

Потом Эсер рассмеялась.

— А вот ты мне нравишься, Даран, — сказала она и, взяв её руку в свою, погладила.

В это время откуда-то издалека до Иннин донёсся звон, возвещавший о наступлении часа рассвета, и этот звук вырвал её из сна.

Она поспешно поднялась с колен, встряхнула головой и побрела прочь из Храма, измождённая, обессиленная. Свой яркий сон она запомнила до мельчайших деталей, меж тем как предпочла бы сразу же его позабыть.

«Я не хочу ничего об этом знать, — думала она. — Ни об интригах, ни об Эсер, ни о том, отчего Императрица сошла с ума. Не знаю уж, насколько этот сон был правдив, но если предположить, что это так, и я вижу прошлое, то почему мои способности к магии проявляются именно в этом, а во всём остальном я бесполезна? Волшебница и чародейка… Если Хатори прав, то где-то есть та, другая, которая стала тем, чем мечтала быть я».

Иннин сама не заметила, что ноги вновь принесли её на подземный этаж, где содержали заключённых.

Хатори при её появлении удивлённо вскинул голову.

— Ты был прав, — вымученно сказала Иннин и, отперев камеру, рухнула на пол рядом с ним. — Зачем я не сбежала с тобой тогда?

Он молча привлёк её к себе объятия.

Какое-то время Иннин боролась с собой. Потом оставила эти попытки и, откинув с лица Хатори рыжие волосы, поцеловала его в губы.

В первый момент тот даже не пошевелился — кажется, он был слишком поражён её поступком. Лишь несколько мгновений спустя Иннин почувствовала его импульс ответить, но тут же вскочила на ноги и отвернулась, не желая видеть его лица и глаз.

— Теперь мне нужно поговорить с Хайнэ, — быстро проговорила она. — Прощай. Нет, не прощай: мы увидимся сегодня же, на слушании по твоему делу. Я буду присутствовать.

С этими словами она выбежала из камеры и, заперев дверь, быстро пошла по коридору, стараясь сдержать желание дотронуться рукой до собственных губ.

***

Ранним утром Хайнэ дождался известий, которые обещал ему Главный Астролог.

— Я делаю всё, что могу, — сообщил ему тот, зайдя утром в комнату. — Но есть кое-что, что и в ваших силах. Мне удалось узнать, что по первому из обвинений, предъявленному вашему брату — переодевании в женщину — есть свидетель. Возможно, если бы вы поговорили с ним, то он бы переменил свои намерения из, так сказать, родственных чувств к вам и вашему брату. Ведь это Сорэ Санья.

Хайнэ остолбенел.

Одно только то, что переодевание в женщину было преступлением по закону, явилось для него полнейшей неожиданностью, а уж имя знатного родственника и вовсе прозвучало, как удар обухом по голове.

— Родственные чувства… вы смеётесь? — проговорил он, совладав с собой. — Сорэ Санья меня не выносит!

— Всё равно, это ваш шанс, — настойчиво проговорил Астанико. — Сорэ Санья сейчас во дворце вместе со своей будущей супругой. Я могу устроить вам встречу в таком месте, где вы сможете ничего не опасаться и поговорить откровенно. Сделайте это, Хайнэ, другой возможности вам не представится, вас совершенно точно не выпустят из дворца, по крайней мере, до окончания процесса!

— Но…

— Пойдёмте! Поговорите с ним сейчас же, — властно сказал Главный Астролог. — Если вы не сделаете этого сейчас, то будете жалеть всю жизнь!

Хайнэ подчинился.