Пророк (СИ)

— Значит, клеймо древнего каменщика. Какая разница?

— Нет, я уверена, потайной ход здесь. Надписей всего пять и расположены они в форме знамения Безликого.

— Здесь даже лошадь не пройдёт. А маршал уехал верхом.

— Может, это древнее заклятие, хитрая иллюзия или механизм? Вейаса бы сюда, у него нюх на такие головоломки.

Я потыкала в знаки, поскребла их ногтями, попыталась засунуть пальцы между камнями — не вышло.

— Если ты не знаешь, как открыть этот ход, то нам лучше убраться. Они возвращаются, — Микаш отдал мне факел и обернулся в сторону домов.

Я чувствовала и всё же…

— Знания — сила, только плата за них непомерно высока, — сорвалась с моих губ непонятная фраза.

— Что? — Микаш снова повернулся ко мне.

— Озарение? Как в Хельхейме. Должно быть, это из-за связи с Безликим, — окрылённая пониманием, я стала приглядываться к знакам в поисках зацепки.

— Может, это предупреждение, что не нужно туда ходить? Никакие знания твоей жизни не стоят, — Микаш взволнованно тараторил. Грабители были уже близко.

— Как же ты открываешься? — Ребро ладони чиркнуло по острому краю бороздки. Камень впитал выступившую кровь. — Магия крови? Точно! В Ильзаре потайные ходы запечатывались кровью владельцев. Если этот ход запечатан кровью Безликого, то кровь пророка сможет его открыть. Моя кровь!

— Бред! Бежать надо… — Микаш прижался к контрфорсу и замолчал.

Тяжёлые шаги и брань неслись предупреждающим эхом.

— Брат мой, Ветер, помоги! — зашептала я, представляя Безликого. Жаль, его образ всегда вырисовывался размытым пятном. Я полоснула лезвием по ладони и приложила к знакам, описывая знамение. — Суровый север, — верхний знак. — Ласковый юг, — нижний знак. — Разумный восток, — правый знак. — Неистовый запад, — левый знак. — Высокое небо, — самый большой знак в центре.

— Вон они! Держи их! — кричали грабители.

Микаш рвался к ним с обнажённым мечом, но я схватила его за руку. Брат мой, Ветер, ну пожалуйста!

Мостовая под ногами разверзалась, и мы рухнули во тьму. Шмяк! Я упала на мягкое, то есть на Микаша, а вот ему судя по натужным вздохам пришлось несладко.

— Где они?! Как сквозь землю провалились! Ищите лучше!

Я скатилась с Микаша, упёрлась руками в стенку и попыталась подняться.

— Факел! Хоть бы факел уцелел! — шипел на полу Микаш, шелестя одеждой.

— Ладно, надоело. Идём на улицу Смаржи, там хоть поживиться можно быстро. С колдунов проку никакого. А если Лино не перестанет пускать слюни, то выберем себе другого предводителя. Меня, к примеру, — шумел грубый хриплый голос сверху.

— Ага, надейся, Начо! — отвечал другой.

— Мы должны вернуться домой и не выходить до рассвета, — настаивал наш знакомец Лино.

Шаги удалялись, пока и вовсе не стихли. Кремень чиркнул о кресало, полетели искры, с шипеньем накинулись на намотанную на факел ткань. Тлело-тлело и разгорелось. Микаш поднялся и осветил тоннель. Потолок нависал всего в двух аршинах над нашими головами. На нём ясно различались очертания люка, через который мы сюда попали.

— Повезло, — пробормотал Микаш, потирая затылок. — Вот на таком волоске от заварухи удержались.

— Это всё Безликий, — улыбнулась я.

Пахло здесь затхло, веяло плесенью и пробирало до костей.

— Странно, они ведь слабые людишки, а мы бежали от них, как не бегали даже от самых страшных демонов.

Микаш пожал плечами.

— С демонами всё ясно. Они враги, посягают на нашу территорию и убивают наших родных, ненависть к ним мы впитываем с молоком матери, война с ними у нас в крови. Люди, какими бы они ни были, другое дело. Наше естество, наши догматы взывают к тому, чтобы защищать их. А драться с ними… со слабыми, не обладающими даже чутьём — это как срывать злость на неразумном ребёнке.

Я снова подняла глаза к люку над нашими головами.

— Тем не менее они ненавидят нас и отнюдь не неразумны. Из-за чего мы с ними боремся, мы же братья, единое племя?

— Неравенство и нетерпимость.

— Неравенство и нетерпимость, — согласилась я.

— Эта война всё изменит: научит нас убивать их или, наоборот, они станут убивать нас, — задумчиво рассуждал Микаш. — А может, война потрясёт всё мироздание от Огненных недр до Небесных чертогов. И тогда только боги смогут расхлебать заварившуюся кашу.

Сырость выстуживала душу до мурашек, бежавших по ушибленной спине. Я зябко обняла себя за плечи.

— Небесные чертоги пусты и мертвы, а Безликий не хочет возвращаться.

— А нам уже пора, — Микаш тронул меня за плечо и по-доброму улыбнулся.

Он шёл впереди, разгоняя тьму светом факела, я шла следом.

— Надеюсь, мы выберемся за стеной, а не посреди Нижнего города, — вздохнул Микаш, когда тоннель стал забирать глубже и левее.

— Пока направление вроде бы правильное.

— «Вроде» тут главное слово. Впереди кишмя кишат мелкие демоны. Интересно, как маршалу удалось здесь проехать, если он и вовсе тут был.

— Может, есть ещё один тайный ход? Может, стоит вернуться и поискать его? — я подмигнула Микашу, вынимая из кожаной перевязи под плащом ножи.