Пророк (СИ)

Трястись от страха и плакать больше не хотелось. Демонов, по крайней мере, можно убивать, не переступая тонкую грань, которая отделяет нас от головорезов. Но быть может, эта грань лишь иллюзия в нашем сознании, навязанная тем, кто одарил нас могуществом.

Микаш передал мне факел и со звоном потянул из ножен клинок.

Густели болотно-коричневые ауры, вязкие и смрадные, как нечистоты на улицах Нижнего города. Низкорослые демоны стелились у самых ног. Микаш прибавил шагу, приходилось бежать за ним. Демоны юркими тенями отскакивали в стороны, уступая дорогу. Тех, кто мешкал или пытался напасть, Микаш отбрасывал мечом, я отмахивалась факелом, прикрывая его спину. Брызги вонючей крови иногда долетали до меня и пачкали лицо. Демоны расползались по стенам, неслись вперёд сплошным потоком колышущихся тел. В мелькании факела разглядеть удавалось только извивающиеся движения. Шорохи, шелест и визг отовсюду. Мы всё бежали, и конца-края этому тоннелю не было видно. Чувство направления я потеряла и полагалась на сражавшегося с зажмуренными глазами Микаша.

Шаг, пинок ногой, прыжок подальше, взмах факелом. Грудь вздымалась и опадала тяжело. Колотилось об рёбра сердце, грозя выскочить наружу. Тьма резко оборвалась, и в глаза ударил солнечный свет. Я зажмурилась, смаргивая слезы, затушила факел и повалилась на иссушенную зноем траву, пытаясь отдышаться.

— Поднимайся! Лучше пройтись — быстрее очухаешься, — распихал меня Микаш, отирая клинок от вязкой зеленоватой крови демонов.

Я встала и огляделась. Мы выбрались у буковой рощи за кладбищем. Вдали виднелась застава на норикийской границе.

— Выбрались!

Я повисла у Микаша на шее.

— Прости ещё раз. Не думала, что будет так плохо.

Микаш утёр мои щёки большими пальцами, шершавыми от мозолей.

— Это было весело. Мирная жизнь — не моё.

— Я уже поняла.

Я целовала его солёные губы, забывая обо всех печалях.

Когда мы возвращались к главным воротам, я спросила:

— Что это были за демоны?

— Не знаю. Новый неизученный вид? Возможно, их привлекают голод и страдания не хуже, чем дар Сумеречников. Может, демоны ими питаются или появляются на свет из них и множатся, пока их не станет столько, сколько звёзд на небе и капель в море.

Я поёжилась. В довершение ко всему, Микаш решил меня запугать, чтобы я сильнее к нему прижалась, и он мог положить руку мне на талию.

— Тогда в сердце Нижнего города их должно кишмя кишеть, — поразила меня странная догадка. — Город на краю погибели!

— Город на краю погибели, — согласился Микаш.

Но за воротами Эскендерии мы забыли об этих мыслях. Слишком тревожны знания и непомерна их цена.

***

Солнце золотым светом заливало в окна тепло, доставая даже до постели, где я устроилась на новом красно-синем покрывале.

— Зачем ты это делаешь?! — Микаш старательно заслонял мне свет, пока я штопала его рубашку.

На знатную дырень под мышкой нужно было поставить латку. Дело бы пошло быстрее, если бы он не кружил вокруг меня коршуном и не вздыхал так горестно. Обычно я зашивала его одежду, пока он спал или отлучался в казармы, но на следующий день он выступал в поход. Я послюнявила пальцы и завязала узелок на нитке.

— Потому что командиру нельзя ходить голодранцем, — пристыдила его я. — Ну отойди же ты!

— Я могу сам! Ты не должна… — вяло протестовал Микаш.

— Но я хочу! Цыц! — я осмотрела свою работу. Не так аккуратно, но сойдёт.

Он схватил меня за ладонь и поцеловал исколотые пальцы. Серые глаза полыхали воодушевлением:

— Я знаю, что нужно сделать, чтобы стать достойным тебя!

Я испуганно моргнула. Очередная блажь? Только не перед отъездом!

— Мастер Гэвин сказал, что через десять лет я стану маршалом, если постараюсь. Я приложу все силы. Маршалам хорошо платят. Я куплю особняк на берегу моря, найму много-много слуг, и ты будешь жить в нём как королева!

— О, меня повысили до королевы? — усмехнулась я. — У меня уже был целый замок со слугами. Если бы мне это было нужно, я бы осталась там и вышла замуж. Но я не хочу. Я хочу быть свободной, самой решать, как жить и кого любить. Сейчас я счастлива, разве ты не видишь? — Он снова горестно вздыхал и смотрел глазами побитой собаки. — Ты станешь маршалом, потому что ты этого достоин. А мне доказательства не нужны. Я приму тебя любого, потому что даже без этих чинов останешься собой.

Он печально усмехнулся, но возражать не стал, только не давал мне спать всю ночь. На рассвете, когда мы уже собирались уходить, он достал из-под кровати продолговатый свёрток и вручил мне:

— Это подарок. На этот раз то, в чём я точно разбираюсь.

Я развернула холстину. Внутри был тонкий длинный четырёхгранный стилет. Я провела пальцем по лезвию до самого кончика.

— После похода в Нижний город я подумал, что даже тут становится небезопасно. Всегда носи стилет при себе. Его легко спрятать под одеждой. В узких местах он удобней, чем меч. Ты не смотри, что без украшений. Зато клинок лёгкий, сбалансированный, ковка качественная. Оружейник меня чуть не выгнал, столько я его выбирал.

Я в красках представляла эту картину. Шаловливо выгнула бровь и сунула оружие за пазуху: