Просчёт финикийцев

Два парня в форме проверили документы, которые Ауад принес из рубки, спустились и осмотрели каюты, заглянули даже в сортир. Хмуро сверили мою физиономию с фотографией в поддельном паспорте, и, кажется, нашли некоторое сходство. Все это время мы с Хасаном сидели на обитых деревянной планкой скамейках по обе стороны от штурвала, стараясь не смотреть друг на друга и не замечать дуло пулемета, направленное на нас с борта пограничников.

Четверть часа спустя катер развернулся и направился к горизонту, плюясь пеной из-под кормы. Хотелось верить, что в той стороне, совсем близко, лежала благословенная твердая земля. Ауад остался на носу. Широко расставив ноги и сложив руки на груди, он смотрел вслед блюстителям морских и земных законов, пока они не превратились в едва различимую бликующую на солнце закорючку. Он сбросил с лица радушную улыбку, в мгновение избавился от идиотской наивности, смешанной с восточным гостеприимством.

— Иди спать, — сказал он устало, — если мутит, таблетки в шкафу над раковиной, а вода в кране.

Я спустился по металлическим ступеням в каюту. Приоткрыл окно, ругаясь и жалея, что невозможно распахнуть его настежь. Скинул ботинки, бросил на пол влажные джинсы и дурно пахнущую футболку. Лег поверх одеял, чувствуя с отвращением, как мой лоб покрывается испариной, волосы липнут к вискам, а губы разъедает от крупинок соли. Через час-другой станет жарко, как в аду. До тех пор нужно хотя бы попробовать заснуть.

Я уткнулся лицом в сгиб локтя, представил, как здорово было бы оказаться здесь вместе с Карлой. Я уступил бы ей койку, устроился на полу и смотрел, как она засыпает. Наблюдал бы, сдерживая дыхание, как солнце ложится косыми лучами на изгибы ее тела, как играет бликами в черных волосах, трогает утренней дымкой длинные изогнутые ресницы. А убедившись, что она спит, я бы поднялся на ноги, опираясь о пластиковую переборку, из-за которой уже слышался храп Ауада, наклонился и поцеловал бы ее в затылок, чуть ниже линии волос и чуть выше линии загара. Я вдохнул бы запах ее кожи, чтобы в очередной раз ощутить силу подлинной, бессмысленной и беспричинной любви.

Наш мир никогда не состоял из твердой материи и однозначной правды. Он больше похож на скопление домыслов, на бутылку мутного стекла или утонувшую амфору, полную не претворенных вариантов, оторванных от реальности надежд и эфемерных мечтаний, которыми нельзя ни с кем поделиться. Лениво вращая в голове эту незатейливую истину, я заснул, и увидел морской прибой, в котором барахтались, пытаясь спасти свои жизни, неспокойные древние боги.

Глава 24

Итальянская ривьера

Июнь 2005

К утру третьего дня Карла убедилась, что приехала сюда напрасно. Ауад не собирался возвращаться, во всяком случае, не в ближайшее время. В маленьких городках затеряться сложно, и потому двух арабов, живущих на пришвартованной в марине парусной яхте под названием «Марьям», многие знали в лицо. Они часто уходили в море, особенно летом, но через пару недель снова появлялись в городе. Никто не знал, откуда они взялись и чем зарабатывали, но местный народ тактичный и не разговорчивый без особой нужды. Те двое исправно платили за место у причала и за выпивку в баре, ни к кем не ругались, не дебошили, не спали с замужними женщинами и болели за местный футбольный клуб. Этого было достаточно, чтобы никто не задавал вопросов.

Карла нашла девицу, у которой Ауад ночевал по выходным, пригласила ее на ужин в крохотной траттории, рассказала легенду о крупной страховке, которую тот по недоразумению не получил в прошлом, о войне и потерянных родственниках, о страстях и превратностях судьбы. Девица смотрела тусклым недоверчивым взглядом, но от десерта не отказалась. Вспомнила, что на прошлой неделе Ауад (которого она знала под другим именем) пообещал забрать с собой, что сердцем чуяла, будто увидит его нескоро, если увидит вообще. Мужики, они такие... Карла вздохнула и подозвала официанта, чтобы взять еще по бокалу вина.

Хозяин продуктовой лавки сказал, что перед отплытием они закрыли все долги. Служащий в порту, с которым пришлось пофлиртовать, вычитал с экрана, что они перестали оплачивать место, а значит, возвращаться не собирались.

Карла вышла на набережную, закурила, побродила меж пальм, бросавших резную тень на потемневшую от старости и морской соли брусчатку. Пришла к выводу, что здесь больше нечего делать. Энди не ошибся, он нашел для нее правильный адрес в правильном городе, но что-то пошло не так. То ли Ауада в очередной раз выручило шестое чувство, то ли кто-то его предупредил. Большой Жозе? Маловероятно. Других идей у Карлы не было.