Прощай, Германия

Итак, государственная граница хоть и с приключениями, но была успешно пересечена и «железный занавес» остался позади! Хотя, нет, не совсем позади, ведь предстояло проехать через всё ещё советскую и вроде бы пока социалистическую Польшу прежде чем попасть в эту объединяющуюся Германию. Громобоева так и распирало любопытство, как оно там, жить на свободе?..

Глава 2. В Европе

Глава, в которой наш герой впервые в жизни пересекает границу Германии и попадает в настоящую европейскую Европу.

Наконец пройдя паспортный контроль, Громобоев выскочил из душного зала ожидания на перрон, швырнул на бетонный пол тяжёлый чемоданище, огляделся и заметил указатели номеров платформ и номеров поездов. Ага! Поезд прибывает на платформу номер два, а значит это следующая платформа. Хорошо хоть состав подают рядом, и не придётся долго топать с вещами по подземному переходу.

Капитан быстро переместился ближе к цели, отдышался. Вскоре показался локомотив с прицепленной вереницей вагонов. Удивительное дело, но и этот поезд тоже подали вовремя! Эдик в числе первых разместился: обычное типовое купе, пыльное, душное, с заблокированными и не открывающимися окнами. Капитан ожидал, что вагоны будут более шикарными, и необычными, всё-таки этот поезд советских пассажиров за рубеж возит! Ну да ладно…

Эдуард поднапрягся и забросил чемодан сначала на верхнюю полку, потом засунул в багажный отсек, предварительно вынув из него продукты и необходимые в дорогу вещи. Вскоре появились попутчики: семейная пара, следующая из отпуска обратно в Дрезден. Муж был майор-лётчик, а жена учительница.

Дамочка едва они познакомились, принялась щебетать, как ей не хочется возвращаться обратно, как тоскует постоянно в неметчине по Родине, но вскоре сбилась с этого мотива и принялась рассказывать о страстях с ценами в родной Пензе. Причитала о пустых прилавках магазинов, о преступности и хулиганах, о плохих дорогах, и прочих тяготах пребывания в отпуске. А потом принялась хвастаться.

— Ах, какой Дрезден красивый старинный город! Ах, до чего же нам повезло с местом службы! — стрекотала манерная офицерша. — Гарнизон замечательный! Недавно удачно купили подержанную «Волгу», надо будет по замене перегнать домой. Служить осталось год, но если повезёт, то ещё немного задержимся в Германии…

— А как же тоска по Родине? — ухмыльнулся Эдик.

Дамочка покраснела, но сделала вид, что не заметила колкости и продолжила треск. Под эту неумолкаемую болтовню соседки, мужчины-попутчики не заметили, что состав тихо без рывков поехал. Но вскоре встали и довольно на долго, как пояснил Эдику лётчик, специальные деповские бригады меняли колесные пары с широких советских, на узкие европейские.

Громобоева болтовня попутчицы быстро утомила, как впрочем, она утомила и супруга-лётчика. Мужчины вышли «покурить», а некурящий Эдик просто постоять с майором за компанию. Поезд вновь тронулся, за грязноватым окном замелькали аккуратные европейские пейзажи: подстриженные газоны, поля и лужайки, сменяли аккуратные перелески и рощицы. Вдоль железнодорожного полотна почему-то не валялось никакой битой посуды, консервных банок и обрывков бумаги. Громобоев выразил вслух своё удивление.

— Чисто, потому что убирают! — подтвердил сосед. — Да впрочем, и они и не особо сорят. Но Польша — это что, ерунда! Вот в Германии настоящий порядок! Но что рассказывать, сам скоро всё увидишь!

И тут Эдик увидел на полянке несколько зайцев, он испытал настоящий детский восторг, не смог удержаться, дёрнул майора за рукав и воскликнул:

— Зайцы! Погляди-ка! Это же настоящие дикие зайцы бегают вдоль дороги! Да, посмотри же ты!

— Ну и что? Эка невидаль зайцы, кролики, суслики! Присмотрись, ты и оленей увидишь, и лис, только не зевай.

Вблизи железнодорожного полотна, огороженного аккуратной изгородью, сновали, скакали, прыгали и тут и там десятки зайцев. Заворожённый обилием дикой и непуганой фауны, Громобоев таращился на мелькающие красивейшие пейзажи, и вскоре, действительно, он заметил юркнувшую в кустарник лисицу, и пасущихся на полянке грациозных рогатых зверей, не то оленей, не то косуль.

— …!!! — только и смог вымолвить Эдуард. — Откуда их тут столько?

— От верблюда! — буркнул лётчик. — Поля опрыскивать дустом и дефолиантами не надо, тогда зверьё будет жить и плодиться. Да чтобы браконьеров было поменьше, и не давить зайцев машинами, и не палить во всё живое почём зря!

Пока за окном не стемнело, Громобоев всё стоял в коридоре у окна и любовался природой, во все глаза смотрел на прыгающую живность, и пенял отечественным лесхозам за отсутствие в русских лесах и полях диких животных.