Прощай, «почтовый ящик»! Автобиографическая проза и рассказы

Врачей в ординаторской не оказалось, в больнице проходила какая-та международная конференция, и уборщица сказала, что сегодня уже врачей не будет, только в экстренном случае можно вызвать дежурного. Я думала, что теперь сестра отведет меня в «мою» палату, где придется ждать до завтрашнего утра, но получилось все гораздо хуже.

В наказание за мою строптивость, сестра перевела меня в изолятор, поселила в одиночке, снаружи заперла на ключ. Однако не забыла сообщить на пищеблок, чтобы мою порцию мне доставляли и туда. Для чего в двери было проделано маленькое окошко.

Так я до сих пор в этом изоляторе и живу, если помните, вначале я сказала, что началась эта история пять лет тому назад. С любимым я так и не смогла связаться, поскольку медсестра, закрывая меня, отобрала мобильник. И саму ее я больше не видела – скорей всего, она ушла сразу в отпуск или уволилась, а про меня забыла. Я пыталась передать на волю весточку, когда в окошко двери мне просовывали миску с едой, но дверца быстро захлопывалась, потому что персонал боялся инфекции, боялся заразиться. Вначале мне было смешно, что я попала в такую ситуацию, я даже составила инструкцию для посетителей, как проникать в больницу, если не впускают. Но теперь мне не до смеха, ведь меня превратили в песчинку огромного контингента больных, а значит лишили права голоса. Больные в больнице бесправны, особенно те, кто лечится бесплатно. И выбраться из массы уже не получается.

* * *

Терапевтическое отделение через два года после того, как мнимая больная оказалась в заточении, перепрофилировали для лечения психических пациентов, и часть больных из тех, кто вовремя не выписался, попали на баланс нового учреждения. И многие, как героиня рассказа, так и не поняли, где оказались.

Еще один шанс Повесть

1.

В купе поезда дальнего следования я оказалась одна. В это время года, на исходе осени, люди предпочитают сидеть дома, но мое путешествие было вынужденным. Оскверненная любовь, порушенная семья, разбитая жизнь – все это, вместе взятое, подтолкнуло меня в дорогу. Куда я еду? Зачем? Колеса вагона ритмично постукивают на стыках рельсов: «Од-на, од-на, одна-на-на». На столике лежал прозрачный контейнер с завтраком – обслуживание в пути было на высоте, но есть мне не хотелось.

Я сидела у столика, и мой единственный друг, старый чемодан из натуральной кожи, слегка ударялся о мои колени. Надо бы убрать его в рундук, но удобнее, когда все под рукой. Да и лежит в нем одно барахло. Унесут, и ладно. Теперь, когда вся жизнь полетела под откос, время ли думать о таких мелочах? Развела в стороны фирменные занавесочки на окне, но за окном нависла непроглядная ночь. Даже мелькание пейзажа не замечалось. В темном стекле отражалось мое собственное лицо, и на нем пугающе чернели глаза, нарисованные ночным туманом. Вообще-то, глаза у меня слегка разные по цвету: один карий, другой зеленоватый. В юности я стеснялась этого несоответствия, однако мужчины находили в нем определенное очарование. Стоп. О мужчинах я запрещаю себе думать. Лучше немного почитаю.

Я достала из чемодана купленную на вокзале книжку «Мифы древней Греции» – специально выбрала сказки, чтобы отвлечься – и, вытянувшись на полке, погрузилась в чтение. Пролистала несколько страниц, но думы о собственной жизни неумолимо вытесняли похождения мифических героев. Мысль о неправильно сделанном двадцать лет назад выборе не давала мне покоя. Я связала свою жизнь с этим негодяем, когда вокруг было столько хороших парней. И ведь все началось тоже в дороге. Тот поезд не был ни фирменным, ни скорым. Это сейчас я еду с комфортом, но одна. А тогда в переполненном плацкартном вагоне вокруг меня кипела жизнь.

* * *

Я впервые ехала в поезде дальнего следования, хотя была уже взрослой девочкой – закончила второй курс института. Нам подали дополнительный состав с плохо убранными вагонами и неисправными форточками, но в разгар сезона и этот поезд брали штурмом. Мое место – на верхней полке.

Поначалу я чувствовала себя неуютно от столь близкого соседства с посторонними людьми и затаилась на своем месте. Прежде я проводила свои каникулы на даче у бабушки с дедушкой – там простор и свобода. Хотя и на даче, и дома я всегда под строгим надзором. Мама требует, чтобы я приходила домой не позже одиннадцати, я должна ее знакомить со своими друзьями и прочее, прочее. Поэтому я вообще сижу дома, и мальчиков у меня тоже нет. Да и кто обратит внимание на меня, незаметную мышку с хвостиком на затылке и выпуклым прыщавым лбом, даже не прикрытым челкой. Только когда кому-то нужны конспекты, вспоминают обо мне. Хорошо, что у меня появилась хоть одна подружка – с ней вместе мы готовимся к семинарам. Именно эта девочка, чьи родители живут у моря, и пригласила меня к себе.