Прощание с Джоулем (СИ)

Как это всегда бывало с ним в смертельно опасных ситуациях, ОДисс не стушевался и не запаниковал, а наоборот - начал мыслить быстро и четко. Он сразу понял, что вокруг собрался чуть ли не весь четвертый батальон в полном составе. Даже повара, которые только что и с таким невозмутимым видом резали мясо, теперь размахивали своими страшными ножами в первых рядах атакующих. Даже все окопные трусы не остались в стороне от этого дела - в задних рядах сержант заметил рядового Беренца и еще парочку самых отъявленных окопных трусов. Интересно, проложили они сегодня свое обмундирование алюминиевой фольгой, подумал он. Уж, наверное, проложили, это как пить дать, как же без этого? Двойным слоем, наверное, проложили. Всю ночь, наверное, прокладывали, наворачивали ее на свои торсы, ягодицы, руки и ноги.

Выходило, что не один он не спал сегодня ночью, не один он мучился тяжелыми размышлениями. Но они все не только мучились, но и составляли планы на сегодняшнее утро, планы нападения на него - сержанта ОДисса, своего боевого товарища, своего брата-окопника. И теперь следовало признать, что все у них вышло, все у них получилось как надо. С фронтовиками шутки плохи, это он знал, понимал отлично, особенно когда дело касается их фронтовых любимцев.

Дей быстро оценил обстановку и сразу понял, что ситуация безнадежна. Это был конец. Боги взвесили его на своих титановых весах и признали слишком легким для своего заступничества, видимо так обстояли дела. Ну с Маммонэ все было ясно, не слишком-то он привечал его, особенно в последнее время, не слишком он уважал его вафли. С Афродизи тоже все было более-менее понятно - Дей уже и не помнил, когда в последний раз ублажал ее жриц в прифронтовых борделях. Но вот старина Морс? С Морсом у него все было хорошо, уж он-то мог бы за него сейчас заступиться, но почему-то не стал. А почему, собственно? Что он такого сделал, в чем он провинился перед стариной Морсом?

Как только Ули подумал о Морсе, он сразу вспомнил о радиомаяке, который спокойно лежал у него в кармане и ждал своего часа. И было похоже на то, что этот час уже наступил. Неужели все кончится здесь именно так, как это было бы весьма угодно именно Морсу? Неужели он воспользуется этим маяком и вызовет вертопрафы прикрытия? Которые за пару минут превратят всю эту толпу в смешанную с землей кроваво-золотистую массу. В том числе они смешают с грязью и его, и Джоуля, и лейтенанта Мучу и всех его заградителей. А ведь там - в этой беснующейся золотой толпе было много его старых, хороших и добрых знакомцев, много приятелей, друзей, почти братьев. А сколько раз они выручали друг друга в бою? Сколько "Бункерной Особой" распили вместе, сколько гнилого мяса переварили вместе их надежные фронтовые желудки, сколько чая втянули в себя их ноздри? Ни одна штабная крыса не сможет этого подсчитать. Так у них было раньше - последнюю обойму, последний пакет нюхательного чая, последнюю Кровавую Жанну, последнюю горбушку, все-все и всегда делить пополам. Если бы еще вчера к ним с последним визитом пришла в гости омерзительная Старуха Смерть со своей кривой и ржавой косою, они бы не задумываясь и ее разделили пополам или порвали бы ее на мелкие кусочки, чтобы хватило сразу на всех. А теперь вот, а теперь...

На фронте каждый отдельный хомо ничего не значит, в одиночку он просто не жилец. Только спаявшись, сплавившись в единый боевой механизм и, таким образом, как бы дополняя друг друга всеми своими умениями и навыками, хомо могут выжить на фронте. Любая война - дело в высшей степени коллективное. И вот он еще вчера был частью этого механизма, причем далеко не самой гнилой и ржавой его частью, и он помогал этому коллективному механизму выжить, а механизм помогал выжить ему, а теперь? Теперь он должен их всех убить? И себя тоже? И этого глупца Мучу, и всех его заградителей? А за что? За что? Почему? Потому, что они все оказались так быстро и безнадежно придавлены не зависящими от них обстоятельствами? Не может этого быть. Не может быть, чтобы священная триада вдруг и вот так - на пустом месте возжелала смерти всех этих хомо. Должен быть какой-то выход из этой тошнотворной ситуации. Обязательно должен, и он - сержант ОДисс, Хитроумный Май, Дей Одноглазка просто обязан найти этот выход, найти немедленно. Иначе ему не будет покоя никогда и нигде - ни на этом, ни на том свете.

Вдруг Дей вспомнил кое-что про состоящие из живых людей фронтовые механизмы. Уж он-то знал и отлично понимал, что у любого такого механизма должен, просто обязан быть живой командный центр - вожак, начальник или главарь, или еще кто-нибудь в этом роде. Без такого центра боевые механизмы просто не работают. И у этой бушующей вокруг него толпы тоже должен был быть такой центр. Центр, который все это обдумал, спланировал, подготовил, организовал. Нужно только его обнаружить, а обнаружив, нужно найти способ воздействовать на него с целью спасения всех присутствующих на этой поляне. Всех этих участников примитивной фронтовой пьески, всех этих безыскусных актеров пошлого военного балагана.