Прощание с плейбоем

– Не там копаете, господа детективы, ни я, ни мои родственники к убийству Шиловского не причастны. Видать, жила у нас тонка. – И он скрылся в подъезде.

– И как? – спросил Морис.

– Он не убивал, – проговорила Мирослава, – и не сомневается, что в его семье мстителей нет.

– Домой?

– Нет, со старшим братом мы поговорили, но есть еще младший.

– Боюсь, что результат будет тот же.

– Скорее всего. Но для успокоения совести мы должны встретиться и с ним.

– И где он живет?

– Через две улицы. На Селезнева, одиннадцать. Здесь недалеко.

Они снова помчались по шоссе, обсаженному тополями, но вскоре стали попадаться березы и липы. Сладкий аромат ворвался в салон автомобиля, и на душе стало полегче.

На улице Селезнева столпились старые пятиэтажки. Располагались они подчас так, что искомый дом мог быть не только внутри двора, но и за его пределами, с другой стороны. К тому же к номеру дома мог быть прилеплен литер в виде букв «А», «Б», «В» и так далее. Но на этот раз им повезло, нужный дом стоял у самой дороги.

Дверь квартиры Решетниковых, расположенной на четвертом этаже, им открыла пожилая женщина в ситцевом цветастом халате и в фартуке. На кистях ее рук Мирослава заметила следы муки.

– Сережу позвать? – удивилась женщина. – А зачем он вам понадобился?

– Мы детективы и расследуем убийство Константина Шиловского… Наверное, вам это имя ни о чем не говорит…

– Еще как говорит! – вскинулась женщина и крикнула в глубину квартиры: – Надя! Подь сюда!

Вскоре появилась женщина лет тридцати пяти и спросила:

– Мама, ты чего кричишь?

– Да вот, люди пришли, – она кивнула на детективов, – с Сережей поговорить хотят. Ты тут пока сама разберись, а я пойду, а то пирог пригорит.

Женщина махнула матери в знак согласия и обратилась к детективам:

– Сережа отошел к соседу на второй этаж, наверное, скоро придет. А вам он зачем?

– Мы частные детективы, – Мирослава предъявила женщине лицензию, – расследуем дело об убийстве Константина Шиловского.

– Вы что же думаете, что его убил мой муж?

– Ничего такого мы не думаем. Просто опрашиваем всех свидетелей.

– Свидетелей чего? – Взгляд женщины неожиданно стал жестким и холодным.

– Точнее сказать, людей, которые могли бы желать смерти Шиловскому. У Решетниковых такая причина была.

– Была, – согласилась женщина, – но мой муж…

Тут на лестнице послышались шаги, женщина замолчала, не закончив фразы, и выжидательно уставилась на лестничный пролет.

Детективы оглянулись, вскоре на лестничной площадке появился крепкий широкоплечий мужчина, примерно такого же возраста, как и его жена.

– Надь, чего это у нас за гости? – обратился он к супруге через головы детективов.

– Да вот, по твою душу пришли! – проговорила она недовольным голосом.

– По мою душу? – искренне удивился мужчина.

– Помнишь, убийцу Артема машина переехала, так вот они думают, что за рулем был кто-то из Решетниковых.

– Круто! – почему-то восхитился мужчина.

– Никто так не думает, – проговорила Мирослава, и нотки усталости прозвучали в ее голосе.

– Надеюсь… – обронил мужчина.

– Вы ведь Сергей Иванович Решетников?

– Он самый.

– А мы детективы Мирослава Волгина и Морис Миндаугас.

– И вы хотите узнать, кто расправился с Шиловским?

– Совершенно верно.

– Так вот, заявляю вам со всей ответственностью, что обратились вы не по адресу.

– Вполне может быть, – не стали спорить детективы, – но вы доводитесь младшим братом вдове Артема Солодовникова, и мы просто обязаны с вами поговорить.

– Так вы и разговариваете.

– Нас уже полиция во как достала, – встряла жена Решетникова и провела краем ладони по горлу.

– Подожди, Надя, – остановил ее муж, – видишь, люди интересуются.

– Это не пустой интерес.

– Я понимаю, – ответил Сергей Решетников. – Доказать, что никто из нас не убивал Шиловского, я, скорее всего, не смогу. Но включите мозги! Если бы мы хотели его убить, то убили бы сразу. Нам тогда от суда было бы хотя бы снисхождение со ссылкой на отчаянное состояние.

– Аффект.

– Что?

– Состояние аффекта.

– Понятно. Я не слишком-то разбираюсь в ваших специальных названиях, но факт, что, если у человека горе, ему снисхождение. А так уже столько времени прошло. Маринке, конечно, и сейчас тяжело, но все-таки немного полегче. А ваш Шиловский был таким подонком, что и кроме нас у многих была причина рассчитаться с ним.

– Пожалуй, – сказала Мирослава. – До свиданья.

– Лучше уж прощайте, – горько усмехнулся Решетников.

– С нами вы можете и распрощаться, – ответила Мирослава, – но боюсь, что полиция может еще вас потревожить.

– Кто бы сомневался, – тяжело вздохнул мужчина.

Морис, обронив тихое «прощайте», догнал Мирославу внизу лестницы.

– И что? – спросил он.

– Нужно еще будет поговорить с Мариной Солодовниковой.

– Когда?

– Сейчас. А завтра ты поедешь с утра к ее дому и постараешься незаметно сфотографировать.

– Значит, после разговоров с ее отцом, свояком и братьями вы все еще подозреваете ее?

– Я никого не подозреваю конкретно, но, чтобы двигаться дальше, мы должны отработать имеющиеся у нас версии.

– Может, и должны, – грустно согласился Морис и признался: – Но как бы мне не хотелось тревожить несчастную вдову.