Шли недели, вылазки на поверхность стали для Лидии обычным делом. Метод Бена подействовал, и она быстро избавилась от своей позорной слабости. Нельзя сказать, что жизнь Лидии была совсем уж невыносимой — основной поток грузов был давно принят, рассортирован и размещен в хранилищах. Почти весь… Один автопоезд (тягач и два больших прицепа) так и не дошел из пункта А в пункт Б. Судьба двух водителей оставалась невыясненной…
Лидия уже давно освоилась в запутанном мире коридоров, хранилищ и холодильных камер. Она как раз обходила свои владения, когда помещения терминала огласил сигнал тревоги. Дав сирене вдоволь проораться, синтетический голос деловито сообщил: «Внимание! Всем сотрудникам! Объявлен оранжевый уровень опасности. Это не учебная тревога. Всему персоналу срочно собраться на главном разгрузочном дебаркадере!» Не представляя, чем она может быть полезна в минуту опасности, Лида сорвалась с места.
Во внешнем доке было не протолкнуться. Мужчины столпились у открытого оружейного шкафа, откуда торопливо доставались ружья, карабины, автоматы Калашникова. Те, кто уже проверил и зарядил оружие, собирались у вездеходов.
— Где комендант? — ревел из динамиков голос начальника терминала. — Срочно…
— Что значит «оранжевый уровень»? — спросила Лидия на бегу, но ее голос потонул в гуле толпы и урчании моторов.
Наконец появился запыхавшийся комендант со связкой ключей. Он отпер дверь в одну из прилегающих комнат и откатил раздвижные створки. Лидия глазам своим не поверила: комендант с помощником заняли места у крупнокалиберного орудия, взяв под прицел въездные ворота.
— Наконец-то! — раздраженно бросил появившийся в доке начальник. — По машинам!
Существа рассаживались в вездеходы. Увидев Бена, Лидия протиснулась в люк и заняла место рядом с ним.
— Вам бы лучше в терминале остаться, Лидия Павловна.
— Что значит «оранжевый код»?
— Система слежения зафиксировала пересечение охраняемого периметра неустановленными лицами. А если бы кто-то попытался пробраться внутрь терминала, был бы объявлен наивысший «красный уровень». Так… Я вас прошу, как будем на месте, не выходите без нужды из вездехода.
*****
Было начало июня, и на поверхности хозяйничала весна. Стоял прохладный солнечный день, на небе ни облачка. На южных склонах и в других солнечных местах зияли проталины, в каждой канавке поблескивала вода, и даже самая ничтожная лужица стремилась вобрать в себя кусочек неба. На уходящем к горизонту болоте снег уже повсеместно растаял, открыв взору его бурую кочковатую поверхность, покрытую мертвой прошлогодней травой. Под деревьями, в кустах и затененных низинах еще лежал снег, но даже там он уже намок и просел.
Бен и Лидия ехали в одном из последних вездеходов, и когда они прибыли на место, все уже было кончено. В тишине ясного безветрия любой звук был слышен на десятки, если не на сотни метров.
— Зачем ты убил его? Это же просто мальчишка!
— Я не убивал! — одного истеричного выкрика было достаточно, чтобы Лида узнала голос Глыбы — молодого механика-водителя. — Посмотри… Нет, ты посмотри, на нем ни одной дырки! Я в воздух стрелял.
Лидия и Бен выбрались из вездехода и подошли к краю обрыва, у которого столпились существа. Обрыв отделял плато от ущелья — вместилища маленькой шустрой речки. Приметив подходящее место, Лидия начала спускаться, и все это время до ее слуха долетали отголоски разгорающегося конфликта:
— Ты все равно, что убил его! Зачем ты вообще стрелял?
Лиде не хотелось смотреть на погибшего. Не желая участвовать в общей ссоре, она побрела по дну ущелья в противоположную сторону. Дно реки было сложено угловатыми красно-бурыми валунами, по которым струился прозрачный как стекло беспенный поток. Речка несла свои нежные струи, почти не давая брызг. В метре от берега, где кончались камни, начинался ковер изо мхов и северных трав, а кое-где уже распускались первые цветы. Река была такой кристальной чистоты, что на дне можно было рассмотреть все, вплоть до мельчайшего камушка, вода лишь придавала всему розоватый оттенок. Лида сделала еще несколько шагов до того места, где река делала крутой поворот, и увидела его…
На мелководье, замерев в неестественной позе, лежал совсем еще молодой человек, почти мальчик. На его лице навечно застыло выражение безмерного ужаса, и, увидев его лишь раз, Лида постаралась больше на него не смотреть. Похоже, парень погиб, упав на острые речные камни. Он умер совсем недавно, и река до сих пор смывала кровь с его разбитой головы и несла розоватые струи вниз по течению.
Лида подняла глаза, чтобы получше рассмотреть скалу, ставшую роковой для бедного погибшего мальчика. И здесь все те же бурые камни… Некогда монолитное тело скалы давно растрескалось под действием ветров и морозов и напоминало сейчас грубую каменную кладку.
Лидия направилась к своим, чтобы сообщить о страшной находке.
— Я думал, это маугли! — оправдывался Глыба. — Да я сам до смерти перепугался. Их было двое, а я-то один! Дернул меня черт от группы отбиться… Смотрите — у него голова! Что я должен был подумать?