Прощаться не будем!

Мы прибыли в место дислокации двадцатой гвардейской танковой бригады. Там нас ожидал командир полка. Он был сильно удивлен нашему возвращению фактически с того света.

После, меня с моим оставшимся экипажем отправили в медсанбат. Тело Фимы, погрузили вместе с другими убитыми в ЗИС-5 и переправили в тыл.

На следующий день, нам прислали нового мехвода, и дали новый танк. Я приказал Карасеву раздобыть несколько банок белой краски. Спустя какое-то время, он приносит две банки белой эмали.

— Вот товарищ лейтенант, у саперов стрельнул! — доложил он.

— Борис Константинович! Бери одну банку, и дуй на ту сторону, нарисуй на башне цифру семь, а я тут с этой стороны буду писать.

Старшина взял банку, кисть и пошёл рисовать цифру. Я в свою очередь большими буквами написал на башне «За Фиму!»

За этой картиной, растеряно наблюдал новеньких мехвод. Закончив с надписью, Борис подошел ко мне.

— Все лейтенант, готово!

— Спасибо тебе. Борь займись пополнением, пожалуйста! Мне пока не до него…

— Конечно, Алексей! Отдыхай! — оставив пол банки краски на погоне танка, он пошел к новобранцу.

— Кто таков будешь?

Молодой, щуплый паренек, лет двадцати, протягивая руку, с улыбкой ответил:

— Младший сержант Матвеев, прибыл по распределению!

— Звать-то тебя как?

— Женя!

Карасев, не много помявшись, сказал:

— Улыбку с лица убери сынок! Причин для радости нет!

— Виноват, товарищ гвардии старшина!

— Вот знакомься. Это наш командир гвардии младший лейтенант Петровский! Слушаться его как отца родного!

— Так точно, товарищ гвардии старшина!

Закончив с покраской, я подошел к нему.

— Здравия желаю товарищ гвардии младший лейтенант, младший сержант Матвеев для дальнейшего прохождения службы прибыл!

— Вольно боец! Слышал я все уже. Беги знакомься с машиной лучше.

Подойдя к танку, он заглянул в люк мехвода. Столярчук резко высунув свое лицо ему в ответ, дико напугал его, та что Матвеев упал на задницу.

— Ты шо родной такой пужливый? — спросил Яков, высунувшись из этого люка.

— Да что вы пугаете, товарищ гвардии сержант! — отряхиваясь от землицы, пробубнил он.

— Пугаю не так боец! В боях когда-нибудь участие принимал?

— Никак нет!

— Да командир! Именно такого хлопца нам и надо было! Обкатывать придется!

— А как это обкатывать, товарищ сержант? — растерянно спросил Матвеев.

— Ну, вот через час, мы выступаем в район Вышгорода. И потом с этого плацдарма мы будем развивать наступление на Киев. Наша легендарная. боевая «семерка», должна между фрицев как змея вертеться! Всё ясно? — пояснил я.

— Так точно!

«Экипажи по машинам!» — прозвучала команда из КП.

— Ну, все погнали! В бою посмотрим, каков ты! — сказал я.

Вскоре все двадцать четыре экипажа, двинулись к Вышгороду.

Восемнадцатого октября, к вечеру мы прибыли в район Вышгорода, заняв плацдарм совместно с шестой Гвардейской мотострелковой бригадой. Противник в этом бою потерял до батальона вражеской пехоты, три самоходки, два танка и пять пушек. Этот плацдарм ставил немцев в неудобное положение, так как отсюда открывалась дорога на столицу Украины.

Простояв в обороне некоторое время, мы получили приказ прорываться к Киеву с севера, и третьего ноября, совместно с гвардейцами-мотострелками мы перешли в наступление. Навстречу нам шли армады тяжелых танков, и крупные силы противника. Тогда у меня разум был отключен полностью. Мне хотелось только одного — мстить! Всегда и всюду истреблять врага!

Разгромив передовые части вермахта, мы к исходу дня заняли окраины города Горянки и Пуща — Водица. Немец предпринял хитрый план. Он пропустил наши танки через себя, отрезав пехоту, парируя тем, чтобы захватить в кольцо основные силы нашей бригады. Я догадывался, что намечается окружение, но учитывая обстановку, и нащупав слабое место участка окружения, мы стремительным броском вырвались из намечающегося котла. В тот день было отбито до двадцати контратак противника. Тогда командир бригады, подполковник Шутов, приказал нам организовать танковый десант и при поддержке соседних частей занять города Святошино и Пост-Волынский. Ни на минуту, не останавливаясь на этих рубежах, развивать наступление. Оттесняя противника по всем направлениям, к вечеру пятого ноября, мы ворвались в Киев.

— Смотри командир мы в Киеве! — прокричал Карасев.

— Вижу, дорогой вижу! Впереди батарея противника! Заряжающий, осколочно-фугасный! — скомандовал я.

— Есть осколочно-фугасный! — последовал ответ.

Выстрел за выстрелом, мы громили в тот день врага. Фраза «Это вам за Фиму!» не сходила с уст Столярчука всю киевскую операцию. После кровопролитных боёв, днём шестого ноября Киев был взят! Это была величайшая победа! Мы отвоёвывали день за днем наши территории, оставленные когда-то врагу.