Прошедшее продолженное время

– Всю жизнь мечтал, – заметил я так же ернически.

– Большой человек будешь, – брат сделал вид, что не различил иронии. – Говорят, через пару лет назначит Иван Васильевич тебя воеводой.

– Ну, развернусь, – отозвался я тем же глумливым тоном.

– Дань, а ведь правда, – брат вдруг зашептал мне в самое ухо. – Кто бы ты ни был на самом деле, ты ведь мне брат. Станешь начальником, вспомни про Сережку Концепольского.

Я кивнул, стараясь не морщиться.

«А отец так и не пришел, – пронеслось в голове, когда братец, выболтав все сплетни, убрался из моей хоромины. – Неужели знает про дочку?»

Но тут же я одернул себя: «Он хоть и лох, но за помощь в прибавлении собственного семейства непременно пришел бы поблагодарить со скандалом и мордобоем. Просто не хочет иметь ничего общего с палачом-сыном. Идеалы, однако».

Я устроился у окна в кресле-качалке своего предшественника, наблюдая, как снег засыпает лес на другом берегу Клязьмы. Пару раз приходили служки, предлагая поесть, но я отказывался, опасаясь яда. За печальными размышлениями закончился короткий день предзимья.

Серый свет пасмурного неба умер, оставив меня плыть высоко над землей в океане темноты.

Скоро мне это надоело, и я перебрался на ту сторону, где был виден город. В окошках домов побогаче весело горели огоньки свечей и масляных плошек. Но таких было немного. В основном за маленькими, мутными стеклами домишек тускло чадили лучины. Некоторые и вовсе освещались углями из открытых дверок печей. Понемногу меркли и они. Подданные князя завершали свои нехитрые дела перед отходом ко сну.

«Есть ли им вообще какое-то дело до князей, пророков, предтеч? Есть ли вообще разница, старый князь будет править или мальчишка из тех, кого обычно на кол сажали за святотатство? – подумалось мне. – Чем привлечь их на свою сторону? Обещаниями кисельных берегов коммунизма через тридцать лет? Ох уж эти сказки, в которые отец верит… Техническим прогрессом? Через десять лет… Увеличим урожайность зерновых в четыре раза… Да, про молочные реки бесклассового общества лучше звучит.

Каждому горожанину по автомобилю? Ага… Натаскать из Мертвого города, выпотрошить от сгнивших движков и оглобли приделать для гужевой тяги… А нормальные собрать? Скорей американских дождешься. Бронированных, с солдатами.

Отопление, сортир и ванна с горячей водой в каждом доме? Технически сложно. По частному сектору теплоцентраль и канализация золотые выйдут. А строить «китайские стены» выйдет себе дороже. Да и не привык мужик в клетушках ютиться. Начнется вой про корову и хозяйство. Да и не построишь с такими расходами на армию, князь досконально обьяснил…

Через десять лет каждому мужику – резиновую бабу, каждой бабе самотык на батарейках? М-да… Только это и остается.

Тогда всю власть – народу? Когда-то это было дешевым способом покупки угнетенных, вкусивших прелестей капиталистической эксплуатации.

Но сейчас, при патриархально-замшелом устройстве это не сработает. Способны ли они вообще понять разницу между галимым феодализмом и самой утонченной демократией, коль скоро все интересы людей крутятся около «поработать до поту», «поесть в охоту», «лечь пораньше» да «засадить поглубже».

Определенно, идея кидать бумажки в урну, выбирая себе воров-правителей, их не увлечет.

Общество должно до этого дорасти. Наплодить всяких там декабристов, народовольцев, марксистов, деятелей типа моего отца и прочую «совесть нации» из числа мессианствующей интеллигенции. Что же остается в их отсутствие? Гуляй, рванина?

«Я Пророк, я вернулся. Вот вам сорок бочек хмельного. Веселитесь, мужики, всем волю даю. Кто там вас зажимал да душил поборами? Князь, бояре, купцы Икрюхин и Сытоедов? Лихоимцев на колья!» – вот, пожалуй, что они захотят услышать, подумалось мне.

– «Еби все, что шевелится, бери сколько унесешь, да петуха красного пустить не забудь».

Осознав это, я перестал корить сам себя за мягкотелость своей другой личности. Смута при нынешних обстоятельствах – прямая дорога к пепелищу на месте Владимира.

Но все же решил крепко подумать, как перестать лить воду на мельницы нашего ржавого князюшки, а вообще, дать ему коленом под зад, не дожидаясь конца его биологической жизни.

Тут в дверь постучали:

– Кто? – крикнул я.

– Догадайся, – с усмешкой ответил знакомый девичий голос.

– Зачем пришла? – поинтересовался я.

– Есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

– Может, завтра? – стараясь, чтобы это не звучало слишком грубо, ответил я.

– Болт с шестигранной головкой, резьба метрическая М5, длина резьбовой части восемь миллиметров, – вдруг донеслось с той стороны.

Я распахнул дверь, держа автомат наготове.

Вампирша была одна.

– Заходи.

– Как мило, что ты меня пустил, – заметила гостья. – Я думала, придется уговаривать тебя до утра.