Читаем Прошлое. Настоящее. Будущее полностью

Кстати, о генетических манипуляциях. По большому счёту, генно-модифицированные растения нужны в первую очередь для уменьшения вреда от паразитов, а также повышения устойчивости к гербицидам. Однако точное земледелие способно решить эту проблему, борясь с самими паразитами нехимическими методами. Тепличные хозяйства и вертикальные фермы могут быть защищены от такого рода угроз гораздо лучше, чем «привольно раскинувшиеся поля».

Кстати об этом. Вертикальные фермы – то есть многоэтажные теплицы, использующие, как правило, искусственное освещение – тоже являются важным фактором интенсификации сельского хозяйства. Их достоинство – не только малая площадь земной поверхности, которую они занимают, но и абсолютный контроль над средой. Здесь идею точного земледелия можно довести до совершенства.

К чему всё это приведёт? К тому, что цивилизованный мир сможет кормить себя всем чем угодно (даже кофе и шоколадом собственного производства, если возникнет такая необходимость), тратя на это не слишком много действительно ценных ресурсов. Например, поверхности земли. Которую можно будет покрыть небольшими суперкомфортными поселениями, где всё необходимое производится внутри них же – что, в свою очередь, уменьшит транспортные расходы и сократит нужду в них. В каком-то смысле это будет возвращением к натуральному хозяйству, только на принципиально новом уровне.

При этом, разумеется, традиционное сельское хозяйство не сойдёт на нет. Оно сохранится, только его масштабы уменьшатся. Западный человек середины или конца века может развлекаться, выводя свою породу лошадей (не исключено, что лошадь снова станет популярным видом транспорта – там, где не нужна скорость) или охотничьих собак, или разводя овец для собственного стола. Почему бы и нет? Это традиционные удовольствия людей, живущих на природе. С той важной поправкой, что такая жизнь не будет стоить почти ничего – о чём мы поговорим позже.

Разумеется, всё это касается только развитых стран. Остальным придётся не просто плохо, а очень плохо.

В настоящее время население Земли составляет 7,2 миллиарда человек. По всем прогнозам, к середине века численность человеческой популяции вырастет до 9 миллиардов.

Основными источниками демографического роста станут Индия, Нигерия и прочие бедные страны. На создание сельскохозяйственной техносферы у них просто не будет средств. Вероятнее всего, им придётся кормить себя по старинке, но с одним условием: полной зависимостью от цивилизованного мира по части «исходных материалов» для сельскохозяйственного производства. То есть посевного зерна, племенных животных и т. п.

Впрочем, не будем развивать эту тему – будет грустно. Подумаем лучше вот о чём. Как в этом новом обществе будут жить люди?

В следующей статье мы это и обсудим.

<p>Облик грядущего. Конец закона</p>

Вся система стоит на таких мелких, мягких, безвредных наказаньицах, которые даже и не наказания вовсе, но все привыкли их бояться. И на таких же мелких подачках в качестве положительного стимула… Человека можно наказать очень больно, но он, по крайней мере, будет гордиться этим наказанием. Он будет думать, что он что-то значит, раз его так наказали. Прелесть мелких уколов – в том, что они не дают пищи для гордости. Ты просто лишаешься какого-то мелкого удобства… и никакой тебе моральной компенсации. И тем более сочувствия от ближних. Очень продуманная система.

М. Харитонов, God Mode

Итак, мы очень подробно рассмотрели техническую сторону будущего. Настало время обратиться к тому, как будут жить люди в таком будущем.

Для начала: достаточно очевидно, что в тотально роботизированном мире будет мало рабочих мест. Я имею в виду – реальных рабочих мест, где люди создают что-то ценное. Создастся ситуация, когда экономически востребован будет в лучшем случае каждый десятый человек, а то и каждый двадцатый. Остальное будут делать роботы. Или оно вовсе делаться не будет, за ненадобностью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное