Прошу на бис!

Однако я в очередной раз отклонился от темы. Итак, мое назначение архидьяконом стало лишь первой ступенькой лестницы духовного восхождения – если мне позволено будет так выразиться! Кривишь губы? Полагаешь, на духовное восхождение я не тяну? Что ж, тебе виднее… как бы там ни было, это оказалось лишь началом. И уже в феврале 1402 года я был возведен папой Бонифацием IX в сан кардинала.

Конечно, свою роль сыграло и близкое знакомство с папой, но не только. На самом деле, резоны были, и неплохие: мое отличное происхождение, подходящее образование, религиозный опыт… в конце концов, зря я, что ли, возле пап крутился несколько лет кряду?! Ну, а мое пиратское прошлое… что ж, кто знает, может, это просто клевета врагов… или эпизод бурной молодости.

Итак, я стал кардиналом… и вскоре показал, что могу быть не только разбойником или палачом, но и полководцем. Пожалуй, пришло время поговорить о Болонье, что упомянута в письме Дитриха фон Нима.

Вот мой рассказ о том…

…как я покорил Болонью

Минул примерно год с тех пор, как я стал кардиналом. Я отлично сжился со своей новой ролью, даже наслаждался ею… как и Яндра, которая уверенно и с удовольствием пользовалась благами статуса любовницы “Его высокопреосвященства”…

–Мне суждено спать с кардиналами! – иронизировала она, явно намекая на ту давнишнюю историю со стариком ди Санта Кьяру. Мне не нравилась эта шутка, которую девчонка повторяла с упрямым постоянством, словно бы не замечая моей досады. Или нарочно вызывала во мне ревность, мстила за свободолюбие моей натуры? Впрочем, неважно! Господин Кьяру сослужил нам обоим неплохую службу – не будь его, мы бы вообще не познакомились. Да и потом, он давно ушел в мир иной и перестал нас беспокоить. Нелепо ревновать к покойнику… по крайней мере, так я убеждал себя.

В общем, жизнь была неплоха, а стала ее лучше, когда мне поручили одно непростое задание…. но расскажу обо всем по порядку.

Итак, меня в очередной раз вызвал к себе Бонифаций IX. Я шел к нему со спокойной душой – не было и тени волнения, порою посещавшего меня, когда я работал на его предшественника. В старичке Бонифации я был уверен, тогда как предугадать мысли и поступки упрямца Урбана VI никогда не мог. Я был свидетелем переменчивости его натуры не единожды, убеждаясь, что вчерашний друг в мановение ока пополнял ряды врагов!

Когда церемония взаимного приветствия завершилась, и я, облобызав кольцо Святейшего, расположился в указанном мне кресле, Бонифаций скорбно вздохнул и начал свою речь – как всегда, издалека. Он любил приходить к цели окольными путями.

–Сын мой, надеюсь ты пребываешь в добром здравии? – скрипучий голос неприятно резал слух, но я уже привык к этой неблагозвучности и потому не поморщился.

–Да, Ваше Святейшество, – вежливо сказал я, учтиво склоняя голову. – Благодарю, что справляетесь о моем самочувствии.

Раздался сухой смешок.

–Бальтазар, мальчик мой, я пекусь о благополучии всех сынов Церкви… и не только… каждый, кого создал Наш Господь и кто следует истинной вере, – мой подопечный.

Я снова кивнул, пока не понимая, к чему клонит Бонифаций. Он не торопился продолжать, сверлил меня своим настойчивым взглядом, причмокивал тонкими губами.

–Об этом, собственно, и речь… – наконец заговорил святой отец, видимо, удовлетворив свое любопытство и смежив веки. – О тех, кто следует истинной вере. Иным я помочь не в силах.

Я свел брови, все еще не улавливая, чего хочет от меня этот древний старик.

–Порою дети бунтуют, и задача взрослых – их усмирить, – зашел с другой стороны Бонифаций. – И в роли детей выступает наша паства, в роли родителей – мы, первейшие лица Католической Церкви. Согласен, мальчик мой?

Я осторожно кивнул и уточнил:

–А кто именно бунтует, Ваше Святейшество?

Бонифаций снова открыл глаза и скупо улыбнулся:

–В данном случае я подразумеваю Болонью, Перуджу и Ассизи… они… хм… выказывают свой строптивый нрав в последнее время. Хотят отделиться… позволить им сделать это равносильно греху. Не так ли, сын мой?

–Безусловно, Ваше Святейшество, – охотно подтвердил я, будучи того же мнения. Грех или нет, судить я не брался, но упускать из нашей хватки эти лакомые кусочки было бы по меньшей мере глупо!

–Я рад, что мы совпадаем в нашем мнении, сын мой, – удовлетворенно изрек Папа. – Значит, задание, которое я поручу тебе, ты выполнишь с особенным энтузиазмом.

Бонифацию потребовалось еще минут пять, чтобы окончательно сформулировать свое пожелание. Попросту говоря, Папа хотел, чтобы я вернул эти строптивые области под власть римского первосвященника. Задачка была не из простых, но, с другой стороны, в свою бытность пиратом я руководил весьма хитроумными операциями, стратегию которых составлял самостоятельно.

Я направился к себе в задумчивом настроении, размышляя, как лучше всего подойти к делу. Из этого рассеянного состоянии меня вывела Яндра, которая тотчас наскочила с вопросами, выясняя, что произошло. Читать по лицам она умела, как никто… особенно по лицу того, с кем спала, конечно.