Проснулся утром...

А еще хорошее кино. Лучше испанское. Когда ничего не угадать за­ранее, и все – сюжет, видеоряд, игра актеров – все тонко, изящно, как паутинка в пронизанном солнцем лесу, а на ней бриллиантами блестят капли росы...

А еще музыка. Полтора года назад купил диск с оперной музыкой. В современных ритмах (только не техно!). Моцарт, Доницетти, Верди, Бизе... Настоящая музыка и настоящие голоса Эммы Шаплин, Сары Брайтмен, Дидо... Это удовольствие. Настоящее.

Удовольствие проснуться утром и почувствовать, что болит не все, что может болеть, а хотя бы половина. А главное, чтобы сразу с утра – хорошее настроение. Чтобы сразу включить музыку, а потом потащить бумбокс за собой в душ. Да! Душ!.. Расслабиться и отдаться струйкам воды. Целиком и всеми фибрами души и тела. Как и следует отдаваться вообще. Либо целиком, либо никак. Иначе это похоже на постылую обя­занность. Или отправление надобностей.

Впрочем, самой жизни надо отдаваться целиком и без оглядки, без планов на следующую или на загробную. Что будет, то и будет, но глав­ное – то, что есть, здесь и сейчас. И тогда жизнь преподнесет вам мас­су удовольствий, только смаковать успевай.

Декабрь, 2003

ВОРОЧАЮСЬ ПОД ОДЕЯЛОМ...

Ворочаюсь под одеялом, раскрываю то одну, то другую часть тела пышного, уснуть не могу. Жарко. На работе за день промерз, а теперь жарко ему. И вдруг доходит: когда ложился спать, глянул машинально на градусник за окном – минус семь! Днем было минус двадцать. Про­гнозы – дрянь, обещали мороз до тридцати шести, а оно потеплело. В чем дело? Ага, думаю, началось. Литосфера проворачивается. Ну, нако­нец-то. Я уже как-то фантазировал по этому поводу. Затвердевшая ко­рочка нашей горячей планетки возьмет и провернется. Говорят, она иногда так делает. Может, раз в десять тысяч лет, может, раз в сто ты­сяч – неважно. Давненько не проворачивалась уже. Уже, поди, затек­ла вся, как я, когда долго читаю, лежа на одном боку. Уже ей хочется потянуться, почесать затекшие места, позу сменить... Да, хорошо, что я новые ботинки в зиму не стал покупать. Потому что завтра проснемся, а у нас экватор. На улицах лужи, снег растаял, дворники в веселом не­доумении. На первых порах сложно будет с едой. Пока антилопы, зеб­ры и – кого там, в Африке еще едят – к нам не переберутся.

Только бы Апатитская ТЭЦ не сломалась, чтобы электричество было. А то сало в морозилке пропадет. Два года лежит, а все как новое. А чего ему замороженному сделается. Главное, на первых порах продержаться. А там пальмы вырастут, бананы созреют. Кубинцы умные – у них бана­новые пальмы низенькие, можно, стоя на земле, срывать. А у нас же, как вымахают сдуру. Я ж на них не залезу. Это в детстве мог часами по шел­ковицам лазать, ягоды трескать, а сейчас и пытаться не стану – дерево подо мной сломается. Вовремя я многочисленными детьми обзавелся, уж кто-нибудь да бросит престарелому отцу бананчик сверху.

А я страусов буду разводить. Хорошая птица, мясистая. И яйца не­сет знатные. У меня знакомая есть, она любит куриные косточки грызть.

Вот уж страусиных погрызет в свое удовольствие. Так и вижу ее с бед­ренной костью страуса в руках и с удовольствием на лице...

Лежу, рассуждаю таким приятным образом, в спальню девушка за­ходит:

– Ну что ты бредишь? – говорит. – Нет бы, о чем умном рассказал.

Я сразу сообразил: на Новый год намекает, дескать, что я ей пода­рю. А я ее первый раз вижу. Женщины все же – существа не самого широкого масштаба. Какие-то праздники, стол, подарки, гости их вол­нуют, а проворот литосферы им до лампочки.

Тут еще две заходят и прямиком к окну. Одна другой говорит:

– Вот, смотри, окна не заклеил на зиму, а все по барам с друзьями шляется!

– Во-первых, как раз заклеил! Потому дома и тепло так. А в баре я сто лет не был! И с друзьями не виделся – с одним три года, с другим восемнадцать. Чего пристали?

– Да, да, да, нежная мужская дружба! – говорят они уже хором.

Ну, кобры! И за что я их только люблю? Хорошо, что у меня только три жены. Да и те скоро уйдут. Один из друзей, по поводу которых они ехидничают, поделился:

– Вот лет двадцать назад смотрел на девчонку и думал: все равно я тебя... полюблю. А сейчас смотрю и думаю: какая прелесть...

Он на пять лет старше меня, значит вот-вот и мой интерес к женско­му полу перейдет в область чистой эстетики...

И тут я, конечно же, проснулся. Слава тебе, Господи! За окном мо­роз, в щели все так же дует, планета тихо плывет через космос и кони­ков не выкидывает, жены не гундят, а мирно посапывают под боком. Все... Да, все три на месте. Пора на работу.

Декабрь, 2003

ЦЕНЗУРА, ЦЕНЗУРА, ЦЕНЗУРА...