Проснуться живым

— Что-то я не сориентируюсь, где мы находимся…

— Полянка.

— Е-мое, не фига нас вынесло! Я раньше в этот район из своей новостройки раз в год по обещанию выбирался — книжный магазин тут неплохой. Новинки всякие, спецлитературка…

— Магазин? — не поняла Элпфис. — Тот?

И она взглядом указала Викентию на железобетонный скелет словно объеденного гигантским червяком здания. Под мелким дождичком мокли заляпанные грязью и чем-то желто-слизистым курганы книг: ветер озлобленно рвал на кусочки страницы каких-то изданий, расшвыривал золотообрезные подарочные томики прямо под ноги прохожим. Редким, тихим и очень осторожным прохожим, которые двигались с оглядкой, высматривали, за каким углом таится опасность, сутулились и вообще старались быть незаметными тенями.

— Кошмар… — прошептал Викентий. — Эля, я брежу?! Это что — Москва? Это кто — москвичи?! Не верю!..

— Не ори, — оборвала его Элпфис. Она вообще с того момента, как вновь облачилась в лаковый черный комбинезон, пристегнула к металлическому поясу мощную штуку, этакую лихую вариацию на тему пистолета-пулемета «хеклер-кох», да еще и плащ сверху набросила (новый, казенный), превратилась в робокопа, в универсального солдата, в красноволосую Милу Йовович, походя громящую все обители зла. Потому и говорила лаконично, сурово и даже грубо. Словно приказывала: забудь, что мы целовались-обнимались! Забудь. Сейчас не об этом надо думать, а задумаешься — тебя или кобра укусит, или змея-вампир башку отстрелит. Вместе со сладостными думами.

— Куда мы теперь? — Викентий мало верил в то, что получит толковый ответ. Высокие Лица так и не определили, что им — Викентию, Эле и оборотню с эльфом — следует делать в практически оккупированной Москве.

— Вы ни в коем случае не должны появляться в собственной квартире! — накачивал Викентия перед вылазкой Базальт. — По донесениям наших разведчиков, там бессменно дежурят гадюки и, похоже, еще одна Заместительница Надежды Абрикосовой.

— Нормально, — хмыкнул Викентий, — значит, о сладком сне в собственной постели придется забыть.

— Это точно. Квартира вашего друга также находится под наблюдением, кроме того, все змеи по заданию Надежды обязаны отыскать его в кратчайший срок.

— Степана?! Зачем он им?! Что они к нему привязались, он и так человек, медициной умученный!

— Мы тоже пока не знаем, что для Озулии и Надежды значит Степан… э-э, Водоглазов. Но обеспечить его безопасность наша задача. Правда, для этого его сначала разыскать надо…

— Я бы позвонил ему на мобильный…

— Ни в коем случае! Все абоненты сетей «БиЛайн», «Мегафон» и МТС прослушиваются змеями-декодировщиками!

— Чепуха!.. Да как такое может быть?!

— Может, — отрезал полковник. — Вы еще не представляете, на что они способны…

Теперь, увидев до смерти перепуганных и присмиревших москвичей, втоптанные в грязь книги, дым от дальних пожаров, Викентий наконец ясно представил себе способности представителей отряда пресмыкающихся.

И потому Высокие Лица не могли дать их маленькой компании никаких четких указаний. Кроме одного — найти то место, где заперта Царица Аганри.

— Но это же сон! — возмущался Викентий. — Как я смогу найти в реальности то, что было во сне?!

— Господин Вересаев, поверьте, — мудро изрек тогда князь Кочевряжский, — сон и явь — две стороны одной медали. Все может быть. Ищите. И обрящете.

— Когда ты найдешь, я явлюсь туда, — обнадежил Викентия Сото — Великий Колдун Огня. — Я почувствую.

— Вот и шел бы сам…

— Нельзя. Озулия меня ощутит. Спрячется, все переиначит, всю реальность. И мы опять окажемся у начала пути.

— Ладно, понял, — сказал Викентий. Похоже, во всех этих снах-реальностях по полной программе приходилось отдуваться только ему одному. Потому-то и задал он своей команде риторический вопрос: — Куда теперь?

— Куда ты поведешь, — спокойно ответила Элпфис. — Не забывай, это был твой сон.

Они уже шли, точнее, перемещались вдоль стен по какой-то древней, абсолютно безлюдной улочке. Кирилл нашептывал в рацию очередное донесение полковнику, эльф постоянно принюхивался, стараясь предупредить какое-нибудь инфернальное нападение, Элпфис охраняла Викентия, а тот пытался вспомнить. Ну хоть какую-нибудь зацепку!

— Какие здесь старинные дома, — прошептала Элпфис, осматриваясь. — Сплошь купеческие особняки.

Особняки…

— Что ты сказала?! — дернул ее Викентий. — Нет, постой, молчи, не надо. Я вспомнил. Вспомнил!..

«Однако! — удивился Степан:- Неплохой нынче особнячок можно приобрести на стипендию простого африканского студента!»

Викентий покачнулся, прислонился к стене, стиснул пальцами виски:

— Надежда везла нас со Степаном куда-то за город — в особняк. Там парк был роскошный, я еще сравнил — как дендрарий в Сочи — клумбы, розарии; павлины ходили по дорожкам… А особняк такой… деревянный со стеклянными эркерами. Шикарный. Холл, стекло, серебро, гостиная с пальмами… Все было настолько великолепное, причем натурально-роскошное, что казалось фальшивым… Выдуманным.