Прости грехи наши… Книга первая

– Древними, – поправила Наташка, – Не обращай внимания, отсталые элементы…, – А все наши злоключения, подруга, оттого, что нам не повезло с начальством! – начала рассуждать она.

– Да, – согласилась с ней Ольга, – Таких скупердяев еще поискать надо… Будто из своего кармана тратится....

– И, не только, поэтому, – загадочно добавила подружка.

– А, почему, же еще?! – откровенно удивилась собеседница.

– Староват, Оленька…, – разъяснила непонятливой подруге Наташка.

На что Ольга рассмеялась:

– Опять не тот возрастной контингент?!

– К сожалению…, – вздохнула Наташа.

– А, как же профессор? Научный потенциал тебя уже не интересует? А, укротительница мужских сердец? – решила поиздеваться над ней Ольга.

– Что делать, подружка, как говориться: «Любовь зла – полюбишь и козла», а наш «капитан капустных грядок», очень смахивает на последнего. Бросил нас в эту крысиную дыру, а сам спокойно спит со своей бабой на перине…, – Наташка снова вздохнула и сказала, – Кажется, пришли. По рассказам вроде его дом, с лебедями… Душа бородатая, а на хату символ любви и верности нацепил… Тоже мне, ценитель прекрасного…

Ольга согласно кивнула и спросила в свою очередь:

– А если наш «капитан» не заплывет сегодня домой на обед?

– Баржи обычно не меняют курса, – невозмутимым тоном ответила подружка, – А привычки Николай Петровича, как речной буксир, можешь не сомневаться, притащат его к родным берегам в этот час.

– Гляди-ка, – перебила ее разглагольствования Ольга, – Постреленок вчерашний, уж не его ли сынок?

Прижавшись к соседнему забору, стоял, ковыряя палкой землю, Ванька.

– Эй, Рыжик, – обозвала его Наташка, – Бригадир, случайно, не твой отец?

Но, как и, в первый раз, мальчик убежал без ответа.

Тут дверь дома с птицами на фронтоне, шумно распахнулась, и на пороге появился толстощекий мальчуган.

– Вот, еще…, – послышались недовольные нотки в его голосе, – Да, его отец – пропойца, дебошир. Это мой батя, – торжественно произнес он, – Ваш начальник! Только, его пока нет.

На лице Наташки трудно было не заметить изумления. Ее тоненькие бровки подпрыгнули вверх, она шепнула Ольге:

– Он тебе никого не напоминает?

Оля пожала плечами.

– Наверное, папашу в детстве, – неуверенно ответила она.

– Ромка занял все твое воображение, – сочувственным тоном, каким обычно врачи сообщают серьезный диагноз, произнесла Наташка, – Приглядись получше, ведь это же живой персонаж из «Мальчиша-кибальчиша». Кстати, Гайдар входит в учебную программу, – и, обращаясь уже к мальчику, спросила масляным голосом, – Мальчик, а ты сладкое любишь?

Петька, весь важный, по-деловому ответил:

– А то, как же…

– Ну, вылитый буржуенок! – не переставала удивляться девушка, – При твоей специальности, Оленька, нужно быть понаблюдательней, – тоном опытного педагога заключила она.

– А я-то думаю, откуда у тебя такой интерес к мужчинам, так это, оказывается, профессиональное, – съязвила подружка и приложила ладонь ко рту, чтобы не расхохотаться.

Наташка что-то хотела ей ответить, но тут вмешался Петька. Наблюдая, как девчонки между собой перешептываются, он не выдержал и спросил громко:

– О чем вы, там шушукаетесь? Вы мне, что, конфет принесли?

– Пока нет, голубок, – подала голос Наташа, – Но когда-нибудь, возможно, и принесем, если ты убедишь своего папашу, что студенты – это люди.

Мальчик непонимающе захлопал ресницами.

Не пускаясь в долгие объяснения, Наташка задала новый вопрос:

– А как зовут того Рыжика?

Все еще не теряя надежду на поощрение, Петька был словоохотлив:

– Да, это Ванька Крушинин, из соседнего дома. Бабки Дарьи внук.

– Внук? – переспросила изумленная Ольга, – А, как зовут его маму?

– Так, нет у него матери, – засунув по-привычке, палец в нос, ответил Петька, – Померла, тем летом… С бабкой и живет, да, своим отцом- пьяницей…

Ольга вздрогнула и посмотрела на подругу.

– Ты, пообщайся с папенькиным сынком, а я пойду с другим мальчиком познакомлюсь.

– Ольга…, – вздохнула ей вслед Наташка и, покачав головой, снова обратилась к Петьке, – А папашка твой скоро вернется?

Ванька сидел на мягкой, не вытоптанной траве неподалеку от дома, подставив солнцу свои золотистые веснушки. Его длинные, слегка выгоревшие ресницы, мирно лежали на раскрасневшихся щеках. Мальчик не слышал, как подошла Ольга.

– Загораешь? – окликнула она его, и Ванька вздрогнул, – А я знаю, как тебя зовут, – не дожидаясь ответа, снова сказала девушка.

– Чего надо? – недовольный, что его потревожили, пробурчал мальчишка, – Уходи! – и уже сам был готов вскочить на ноги, но Оля остановила его.

– Подожди, поговори со мной, пожалуйста…

– Ты чужая, – отодвинулся подальше мальчик, – Не буду я с тобой разговаривать!

– А ты не боишься солнышка? – будто не слыша его последних слов, снова спросила девчонка, – Голову ведь напечет, – она хотела потрепать его непокорно торчащие, рыжие вихры.

– Не тронь! – истошно закричал Ванька и отскочил в сторону, как мячик.

– Извини, я не хотела тебя обидеть…, – растерялась Ольга.

Ванька сгорбился, как старичок, и отвернулся.

– Вон, – сказал он, – Дядька Коля идет…