Прости, мне придется убить тебя

Гвен непроизвольно запрокинула голову, еле сдерживая стон. Бессознательно поглаживала приятно твёрдые мужские плечи с развитыми мышцами, совершенно забываясь в этих обжигающих руках. Сейчас он весь принадлежал ей, и только это было важно. Она избавилась от висящей по его бокам одежды и даже не заметила, как попутно к разодранному халату улетела её верхняя часть белья. Какая-то запоздалая яркая мысль вспышкой пронеслась в голове, но тут же затухла под жадными губами Хантера, захватившими ареолу соска. Он с тихим рычанием голодного зверя сомкнул зубы, вызывая первый громкий вскрик Гвен.

— Чёрт! Да!

Хантер скрыл довольную улыбку, повторяя укус на второй груди, мимоходом подмечая очаровательную родинку в ложбинке. Смял полушарие в ладони, сильно, без жалости. Понемногу отпуская цепи контроля над собой, позволяя себе упиваться этим совершенным телом. Которое льнуло к нему, словно под действием магнита.

Гвен поддавалась ему, даже не обращая внимания, что его пальцы сжались так, что оставят синяки. Только едва слышно поскуливала от нетерпения, проходясь ногтями вдоль его позвоночника. Остро, глубоко, почти до крови. Пытаясь держаться и не вылететь из этой реальности, когда Хантер покрывал голодными поцелуями её грудь.

От частоты ударов пульса у Гвен абсолютно мутнело перед глазами, томление между ног перерастало в единственную потребность, в чистое пламя. Всхлипнув от очередного резкого укуса, она потянулась к ремню на его джинсах и расстегнула пряжку, путаясь в несложной конструкции.

Быстрей. Просто. Быстрей.

Хантер на секунду отвлёкся, чтобы успеть выхватить из кармана спешно стягиваемых штанов на этот раз имеющийся презерватив, но Гвен с раздражением выдернула его из мужских пальцев и откинула в сторону:

— Не надо.

Она не пояснила, почему, но это не нужно, и вообще, как-то плевать.

Хантер снова властно впился в её губы, исследуя каждый уголок горячего рта. Влажно и развязно, наслаждаясь горьким мёдом. Трение её истерзанной потяжелевшей груди о его кожу распаляло, доводя кровь до точки кипения. Одной рукой он нашёл край кружевного белья на её бедре и с треском разорвал слишком тонкую преграду. Тут же облегчённо выдохнул: Гвен всё-таки исхитрилась стянуть его джинсы и освободила колом стоящий член от оков одежды. И тут же прижалась к нему промежностью, делясь своим жаром и влагой, от чего его вены просто загорелись.

Гвен не могла не воспользоваться такой возможностью поиграть и подразнить. Усиливала давление его пульсирующей плоти на свой клитор, совершая мягкие поступательные движения, и сама не сдержала стона. Хантер тихо сходил с ума от этой открытой жажды, что волнами исходила от её тела, и резко приподняв Гвен под ягодицы, опустил на себя со сдавленным шипением в тонкую девичью шею.

Его тут же окутал жар, теснота внутри неё казалась почти нестерпимой.

— Чёрт, охрененно… — выдохнул он, прикрыв глаза от удовольствия и озвучивая их обоюдные мысли.

Гвен начала двигаться, держась за его плечи, понемногу набирая темп. Но ноги в капроновых чулках и туфлях не доставали до пола, и отсутствие опоры не вело к освобождению от скрутившего нервы напряжения, а только усиливало потребность передать Хантеру контроль. Впрочем, он и не давал ей чувствовать себя главной, сжимая её бёдра и насаживая на себя со всей возможной в таком положении резкостью. Снова поймал ртом торчащий сосок груди и прикусил его, чувствуя, как зверь внутри со звоном откидывал цепи.

Больше. Нужно. Больше. И это стремление общее на двоих, витало красной дымкой в воздухе. Оба слишком сумасшедшие, чтобы сейчас, когда дорвались до друг друга, довольствоваться столь малым.

— Боже, Райт, да трахни меня уже! — Гвен ненавидела себя за эту сорвавшуюся мольбу, но если уж суждено упасть так низко — так пусть будет, о чём потом мечтать одинокими ночами.

— Сама попросила, — рыкнули ей в ответ его демоны, и больше он не пытался быть терпеливым и позволять ей хоть что-то.

Практически скинув с себя Гвен, вскочил со стула и развернул её спиной к себе. Она не сопротивлялась, дрожащие ноги плохо держали, но в следующий момент это уже было не важно. Потому как Хантер с неконтролируемой силой впечатал её в дверцу шкафа, ударяя головой и прижимая грудью к холодному стеклу. Словно безвольную марионетку, которая ахнула от неожиданной боли, контраста жара внутри и прохлады снаружи. Но только ещё сильней захотела заполнить пустоту внутри, и желание тут же исполнилось: резкий, грубый толчок, врываясь в самую глубину её тела, вышиб воздух из лёгких, заставил задыхаться.

— Да, д-а-а! — хныкнула Гвен, когда Хантер начал быстро вколачивается в неё, с пошлыми шлепками, отдающими от стен лаборатории.