Прости, мне придется убить тебя

— О, прошу: просто Лесли, — ещё шире улыбнулась девушка и почему-то не спешила уходить. — Могу понять, у меня тоже есть такая привычка: погрузиться в себя на беговой дорожке.

Она так явно хотела продолжить разговор, что становилось смешно. Настолько простая добыча, что достаточно сейчас пары фраз, и эта фиалка согласится на свидание — Хантер даже не сомневался. И в том, что затащить её в постель с помощью своего природного обаяния тоже труда не составит.

Симпатичная. Безо всяких заморочек. Но не было того рычания в груди, зверь внутри даже головы не поднял, мирно храпя в своей конуре. Не было этого напряжения, дикой мысли «Хочу, и плевать на всё остальное». Пусто, никаких эмоций. Скучно. После урагана под именем Гвендолин Андерсон — скучно.

— Хм, а у меня есть хорошая привычка заканчивать тренировку контрастным душем. Простите, я пойду, — легко вскочив со скамьи, Хантер стремительно направился в раздевалку, уже не увидев разочарованный взгляд в спину, но ощущая его кожей.

Прохладная вода приятно скользила по плечам и спине, смывая пот вместе с мыслями о Гвен, отравляющими рассудок. Думать стало в разы легче, когда Хантер остался наедине с собой. Не в его привычках сожалеть хоть о чём-то, а тем более о ком-то. И о вредной девчонке с кучей непонятных тараканов в блондинистой головке нужно просто забыть.

Да, они пару раз хорошо потрахались, но на этом — всё. Хватит. Очевидно же, что у них буквально генетическая несовместимость характеров. Что любое взаимодействие приводило лишь к противостоянию, что даже когда она позволяла коснуться себя, своей невероятной бархатной кожи, то все равно сопротивлялась в душе.

Глубокий вдох, прикрывая глаза, в которые лилась вода. Зря.

Перед ними тут же замелькали картинки. Отражающийся в зеркалах лифта кошачий взгляд. Синеватая венка на внутренней стороне бедра, на которой остался след его зубов. Лаванда и горький мёд, вишнёвое послевкусие. Намотанные на кулак светлые прядки. Упругая, идеально вписывающаяся в ладонь грудь, покрытая поцелуями.

И крик, крик абсолютного, чистого, яркого удовольствия…

Чёрт.

Дышать стало трудней, а вода казалась горячей. Хантер спешно повернул рычаг, сбавляя температуру. Тело реагировало единственно возможным образом, крича о своих желаниях.

Да почему, почему это происходит, едва только чуть ослабил нити контроля?! А то чудовище, что всегда глубоко в душе, моментально захрипело и забилось, острыми когтями проходясь по чувствительным нервам. Как будто перед ним помахали куском сочного мяса.

Слишком давно Хантер не давал себе разгуляться. Слишком долго не пополнялась коллекция Охотника, чтобы сейчас держать привычную маску на лице. В кабинке раздалось тихое, почти неслышное за шумом воды рычание. Ему просто необходимо дать себе волю. Как… как с долбанутой девчонкой Андерсон. Чтобы утихомирить эту жажду крови, туманящую мысли.

Или он принял за неё обычное человеческое влечение к невозможной блондинке?

Бред. Ему чуждо человеческое.

Нужно просто переключиться. Заменить её. Любой другой, да хоть той же милашкой из зала. Как там её… Лайла, Лилиан? Похрен. Это просто. Трахнуть кого-то другого, чтобы больше никогда не возвращаться к воспоминаниям о девушке, познавшей его худшую сторону. Пока не поймал почему-то до сих пор не предпринимающую никаких действий Миледи и не избавил от неё город.

Похоже, его ловушка не сработала, и нужно действовать иначе. Маньячка оказалась сдержанной натурой, не прореагировавшей на статью. Слабо верилось, но иных вариантов не было. Раз выманить её не вышло, стоило наведаться сегодня в своё логово и подумать уже там, в спокойной обстановке. Без всё никак не унимающегося стояка и мешающих делу странных чувств.

Вина. Сожаление. Влечение. И, почему-то, впервые в жизни: желание извиниться.

Вода была уже ледяная, на коже выступили мурашки. Но сковывающее каждую клеточку тела напряжение не отпускало. Зверь ходил кругами как выпрашивающий корма тигр, позвякивая цепью. Чертыхнувшись, Хантер выключил воду и устало опёрся спиной о стену.

Чего же ты хочешь больше, Райт: крови, секса или прощения в малахитовых глазах?

Беда в том, что на этот вопрос не было ответа.

* * *

На парковке уже смеркалось, когда Хантер закурил, облокотившись на байк. Любимый верный железный конь отливал серебром в свете уже включившегося фонаря, и хозяин скептично смахнул с бензобака несуществующие пылинки. То немногое, что он обожал всем сердцем: скорость. И сейчас всей душой надеялся, что привычный ветер в лицо освежит голову лучше сигареты. Сегодня почему-то кажущейся слишком горькой, словно не его крепость: глупости, всегда были только неизменные «Мальборо».

Но уж очень хотелось сладкого… Вишни. Спелой, сочной. Как губы Гвен. Сколько он её не видел, дня три? А кажется, что неизвестно откуда взявшееся напряжение поселилось в теле давно. Чего-то не хватало: вроде всё, как обычно, но уже не то. Невкусно. Всё вокруг казалось надоедливым, навязчивым. Этот жёлтый свет фонаря, алое марево заката, даже чёртова сигарета…