Прости, мне придется убить тебя

Быстро сбросив вызов, она не стала слушать дальше. Облегчение разливалось по телу, наконец-то согревая конечности и растапливая лёд, а искорка стала стойким, уверенным огоньком.

Жив. Главное — живой, сукин сын. Предательская слезинка оставила мокрую дорожку на щеке и тут же была стёрта кулаком.

Впервые Гвен была рада провалу и не могла сдержать улыбки.

* * *

Хантер понял всё моментально. Как только лезвие вошло под рёбра, а Гвен спешно вскочила с кровати. Вот она, Леди в чёрном, во всей своей красе. Если сейчас же она не убедится, что жертва мертва, то не стоило исключать вероятности: вытащит нож и нанесёт ещё пару ударов, и тогда ему точно не выжить.

Поэтому всё, что ему оставалось: убедительно сыграть свою смерть. Он не шевелился, пока не услышал хлопок закрывающейся двери. И только тогда позволил себе глухо простонать от боли.

— Долбанная сука…

Зажимая рану, Хантер заставил себя сползти на пол. Профессионалка, мать её! Оставила лезвие со своими пальчиками, за решётку захотела?!

Мысленно чертыхаясь, он жмурился от противного ледяного железа в теле и пытался подползти к окну.

Чуть-чуть. Совсем немного. Умом понимал: гораздо безопасней, когда нож внутри, так меньше кровотечение. Неужели это не случайная ошибка, а оставленный ему шанс? Как и место удара, как и не такое уж большое оружие.

Думать получалось плохо, когда боль туманила рассудок. Но это не первый подобный случай. Он привык выживать в трущобах, когда добраться со школы домой и ни с кем не подраться по дороге — чудо. У него был десяток полос на теле от таких стычек. Хотя, конечно, стоило отдать Миледи должное: она отлично постаралась.

Лживая стерва.

Злясь в первую очередь на себя за глупость, Хантер ухватился за подоконник и поднялся. Жгло всё сильней, пришлось сцепить зубы, чтобы не закричать. Нет, не из-за боли — от досады. Раунд проигран, да ещё с таким треском.

Но позволить Гвен сесть в тюрьму, где до неё будет не добраться?

Ну уж нет, она его, его добыча, его Миледи.

Хрип, прикрывая глаза и вытаскивая нож. Из раны тут же потоком хлынула кровь, и последнее, что удалось сделать — влажными окрашенными алым пальцами распахнуть окно и выбросить чёртову улику под проливной дождь, в грязный проулок.

Готово.

Силы покидали с каждой пролитой каплей, и Хантер опять сполз на пол, пытаясь зажимать рану. Перевязать бы, заткнуть… Но сознание упрямо уносилось во тьму, и даже злость не помогала снова встать. Мышцы слабели, и последнее, что пронослось вспышкой в голове вместе с далёким писком сирены неотложки:

«Отличный удар, детка».

11.1. Стреляй, детка

Мутные круги начинали приобретать более отчётливые очертания. Сразу вместе с тем, как вновь ощутил всю тяжесть собственного тела, Хантер скривился от боли. В висках, в предплечье с воткнутой иголкой, но главное — под рёбрами. Во рту словно песка насыпали, отвратительно сухо, и хотелось только пить.

Вдохнув, он приподнял сопротивляющиеся веки, и в глаза тут же неприятно ударил солнечный свет. Проморгавшись, стал понемногу вспоминать произошедшее, но последнее, что осталось в жутко гудящей голове: как улетал в ночную темноту окровавленный нож. И вроде должен безмерно злиться, но вместо этого лёгкий налёт гордости за решительную девочку пролетел в мыслях:

«Моя Миледи».

Привыкнув к свету, Хантер понемногу начал различать, где находился. Безликие белые стены, жёсткая подушка под головой и вонь химикатов. Конечно, больница. Немудрено. Приподнявшись в попытке сесть, он тихо чертыхнулся: мир снова зарябил, а на ране натянулись нитки шва. Шрам останется живописный, бесспорно.

— Как себя чувствуете, мистер Райт? — участливый женский голос где-то сбоку вынудил повернуть голову.

Немного полноватая крашеная блондинка средних лет в медицинском халате. Похоже, ждала, когда он очнётся.

— Тошнит, — честно признался Хантер, прислушавшись к себе. — И пить хочу.

Она подала ему взятый с тумбочки стакан воды и терпеливо подождала, пока пациент жадно пил, чувствуя, словно в него снова вливалась едва не отобранная жизнь. Даже думать стало легче, а гул в ушах отступал.

— Спасибо, — от души поблагодарил он медсестру и вернул стакан. — Давно я так валяюсь, не знаете?

— Уже почти полдень, а привезли вас в полночь. Так что, около двенадцати часов, — без запинки отрапортовала она: — Предупреждая дальнейшие вопросы: в связи с ножевым ранением и большой, я бы сказала, почти критической кровопотерей, было сделано экстренное переливание. Также мы позаботились о ране, но недельку придётся полежать здесь, под наблюдением. Чтобы исключить заражение и благополучно снять швы. Знаете, мистер Райт, вам несказанно повезло.

— Чем это? — устало протянул Хантер, стискивая зубы и устраиваясь в устойчивом сидячем положении на койке.

В общем-то, стало гораздо лучше, когда смог разговаривать почти на равных.