Прости нас, грешных

Получая бесчисленные дары — саму жизнь, людей, которых мы любим, свою семью, своих друзей, все то прекрасное, что есть в человеческой жизни, — мы все принимаем так, как будто заслужили, а не как то, что нам дано не по заслугам. И мы не благодарим Бога. Когда же нас прижимает, когда нам трудно, мы сразу говорим: Господи, Господи, но стоит только всему успокоиться, как мы уже забываем о благодарственной молитве.

Прости нас, Господи, за то, что мы не выполняем главного Твоего завета. Ты сказал: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою»[137].

Если бы Господь сейчас пришел к нам и заглянул в наши сердца, узнал бы Он в нас Своих учеников?! Да ведь Он и так здесь, Он и так смотрит в сердце каждого человека. Ведь не случайно, когда мы подходим к Святой Чаше, мы должны помнить, что это Он здесь, Сам Господь, не кто‑нибудь. Вот Он смотрит. И спросим себя: узнает ли Он в нас — жестоких, себялюбивых, раздражительных, склонных к осуждению, к грубости, к злобе— узнает ли Он в нас Своих учеников? Что Господь! Посторонний человек, войдя в храм или соприкасаясь с нами на работе и по житейским обстоятельствам, — узнает ли этот человек в нас учеников Христа–Спасителя? Найдет ли он любовь между нами?! Как ее мало! Ее очень мало! Получается так, что бесплоден для нас крест и сила заповеди Христовой.

Как мы этим оскорбляем Тебя, Господи! Как позорим Тебя.

Ибо, как говорил апостол: «Из‑за нас имя Божие хулится среди язычников», потому что мы не таковы, какими должны быть[138]. В самом начале Нагорной проповеди Господь говорит: «Так да светит свет ваш пред людьми»[139]. Это же заповедь Божия! «Пусть просветится ваш свет» — свет вашей доброты, человечности, отзывчивости, терпения, того, что мы вообще называем в жизни любовью. Мы не будем даже этого слова употреблять, а скажем о доброжелательности, терпеливости, приветливости, даже внешней. У нас и этого нет, мы не похожи на людей, которые имеют заповедь Христову. Унылые, мрачные, всегда всем недовольные, всегда склонные замечать ошибки и недостатки других, всегда склонные подозревать друг друга в чем‑то скверном, считающие, что весь мир состоит из негодяев, — так всегда считают люди дурные, у которых самих в душе зло, поэтому и они вокруг видят зло. Но это неправда. Это неправда, потому что на самом деле некоторые люди, живя в трудных условиях, удивительным образом сохраняют человеческий облик! Они могли бы быть гораздо хуже, и мы должны удивляться тому, что они все‑таки сохранили какую‑то человечность.

Заметьте, что многие из нас, даже идя по улице, глядя на встречных, испытывают какое‑то чувство недоброжелательности, неприязни — нам все люди не нравятся! Все не нравится! Мы готовы на всех ворчать, во всем видеть только дурное. Это говорит о том, что сердце наше черное. Господь ведь умер за всех этих людей — именно за грешников, именно за нас, за таких, какие мы есть. И тем не менее, мы себя считаем святее Его, ставим себя на место Судьи людей.

Вспомним обо всех неосторожных словах, обидных, скверных, вздорных, которыми мы людей обижали, унижали, оскорбляли, ранили болезненно и жестоко.

Подумаем о том, как плохо мы владели своим сердцем, которое кипит страстями, самыми различными, и мы не хотим, не хотим их держать под уздой. И неприязнь, и ненависть, и блудные страсти — все в нас кипит! И мы все это пускаем на самотек, и они в конце концов господствуют над нами.

Прости нас, Господи, за наших близких, за наших братьев, отцов, детей, внуков, всех тех, с кем мы живем, кому мы причинили обиду, горе, тех, кому мы были обязаны передать Слово Божие и не смогли или не захотели этого сделать.

Прости нас и за детей, которых мы не пустили в жизнь, в этот мир, жизни которых матери оборвали до того, как они смогли родиться на свет. Прости нас, Господи. Вина здесь велика.

Прости, нас Господи, за людей, с которыми нам приходилось жить и работать, чужих и близких, соседей и даже случайных попутчиков.