Простите, простите, простите меня…

Наш полк был поднят по тревоге.
Мы совершили марш-бросок.
Куда ночные шли дороги —
никто из нас и знать не мог.

На место прибыли к рассвету.

Рубеж заняли огневой.
Как в праздничные дни, котлеты
Раздали с кухни полевой.
Указаны орудьям цели.
Там враг неведомый засел.
Тут мы в готовности засели.
День поднимался, тих и бел.

Приказ начать артподготовку

полкам в одиннадцать ноль-ноль.
Отдельный дом с резным флагштоком,
лесок с отдельною сосной.

И ворошиловская лава,

царица славная полей,
покатит грозно, величаво
за шквалом наших батарей.

Но что такое? В десять тридцать

приказ: огня не открывать,
а мирно перейти границу
и без стрельбы, едрена мать!

И перешли ее без боя.

С оркестрами. Парадный строй.
Туда, где дом стоял с резьбою
и лес с отдельною сосной…

Из газет мы узнали, что Эстония, Латвия и Литва добровольно влились в единую семью советских республик.

В Таллине 50-й год

Порабощенная страна.
Я не сановный, не чиновный,
но перед ней уже виновный,
хоть это не моя вина.

Наносят мелкие обиды.

Что делать, им стократ больней.
Терплю, не подавая вида,
за грех империи моей.

В Вильнюсе 50-й год

Этот верующий город,
верующая страна.
Под пятой России гордой
распята. Не ты одна.
Так покайся перед ликом
Бога – он тебе родной —
и за грех страны великой,
у которой ты рабой.

Еще о Вильнюсе Годовщина

Он сжег себя на площади центральной.
Всех оторвал от неотложных дел.
Мир онемел. Одною больше раной.
– Как сжег?!
– Да говорят, сгорел.
– С чего же он?
– Да говорят, что ради
свободы родины. Вообще, протест.
Милиции вокруг как на параде.
– Но говорят, что он был ненормальный?
– Он был нормальней всех нормальных нас!
Один нашелся. Времена туманны.
То факел правды на земле погас.

Сегодня годовщина. На кладбище

его могила. В этот день пусты
дорожки меж крестов. Кого-то ищут.
Милиции указаны посты.
Из-за оград летят, летят цветы.

«Слегка воздевши пальцы пушек…»

Слегка воздевши пальцы пушек,
освободительные танки
по городам ее прошли.
Чехословакия послушна.
Чехословакии останки
лежат в пыли.

Взялись за новую работу.

Теперь в пыли Афганистан.
Тебе войска несут свободу.
Несут, несут – поныне там.

Как много в этом мире пыли!

Орудья танков бьют, как били.
По неизведанным дорогам,
приподнимая пальцы строго,
они еще гремя пройдут.
Свободы ждут и там и тут.

1982

«Четырнадцать рабочих расстреляли…»

Слухи о событиях 62-го года в Новочеркасске были сумбурны. А недавно по публикации статьи в «Литературной газете» я узнал, что к расстрелу были приговорены семь новочеркасских рабочих за недовольство повышением цен и понижением зарплаты. Потом я узнал, что по недоразумению расстреляли еще семерых.