Просто люби меня

— В колледже будет много девчонок, не волнуйся.

Они еще о чем-то спорят, но я снова выпадаю из диалога. Подключаюсь лишь тогда, когда меня спрашивают.

— Слушайте, — внезапно произносит Бретт. — Я все же это спрошу, ладно? Эйвери с нами больше не тусуется, хотя я думал, она вернулась, когда села к нам в кафетерии.

Кара угрюмо пожимает плечами.

— Она сейчас с Уолтом, да? — продолжает Бретт.

Все ждут ответа от меня. Вот спасибо.

Но у меня его нет. Перед глазами стоит картина, как губы Уолта прижимаются к губам Эйв. Это неприятно. Очень неприятно.

— Чего вы ждете от меня? — Я откидываю голову, уставившись в потолок. — Мне это неизвестно.

Кара тычет Бретта. Он поджимает губы.

— Да ладно. Я просто спросил.

Мне не особо хочется быть объектом внимания, ведь мне даже сказать в этом случае нечего. Я быстро перевожу тему на хоккей, и парни охотно ее поддерживают.

* * *

Позвонив в дверь несколько раз, я сначала думаю, что может быть Эйв решила мне отомстить за субботу, но тут же срубаю эту мысль на корню. Мы договорились снова позаниматься у Эйв дома, хотя особой необходимости в такой спешке с проектом совершенно нет. И мы оба это понимаем.

Толкнув дверь, я обнаруживаю ее открытой, поэтому убираю телефон обратно в карман куртки. В передней, как и в гостиной никого нет. И на кухне не слышно ни шороха. Каждый раз, когда я захожу к Хейзам, меня окутывают смех и приятные запахи чего-нибудь печенного из кухни. Так и сейчас. Только без смеха.

Кажется, дома никого нет. Но Эйвери должна меня ждать, да и дверь открыта.

Вечерние тени полосами рассекают светлую поверхность стен и потолка. Проблеск неяркого света привлекает мое внимание, и я заглядываю в окно на кухне. Оттуда виден задний двор.

Эйв сидит в кузове, который мы с Ноэлем привезли с фермы Хиттера перед новым годом. Почти по всему периметру двора развешаны лампочки — от качелей до невысокого бука, тянется целая гирлянда. Над кузовом, где сидит Эйв, с ветвей бука свисают крупные лампочки, рассекая своим тусклым светом подпирающуюся темноту.

Я позволяю себе некоторое время оставаться незаметным, тихо выйдя во двор. Эйв сидит в огромном ворохе пледов и покрывал, склонив голову над книгой. Ее ноги скрещены и до коленей натянуты вязаные в цветную полоску гетры. Тонкая куртка неоновыми блесками отражается в свете свисающих лампочек. На ней нет шапки — как и на мне, потому что вечер теплый — а волосы собраны в пучок на макушке.

Внезапно я забываю, что мы друзья. Что мы расстались. На одну-единственную секунду я ощущаю, что вновь пришел к любимой девушке с причудливым цветом волос. Сейчас она обернется, улыбнется, а потом наброситься на меня, чтобы поцеловать.

И после этой же секунды появляется вновь картина того, как Уолт ее целует.

Эйвери оборачивается, видимо услышав шум, или это было мое чересчур громкое дыхание. Сначала она смотрит серьезно, выразительно, а затем улыбается.

— Привет.

Я сбрасываю с себя неуверенность и подхожу к кузову.

— Привет. Ты одна?

— Да, — отвечает она. — Ты, наверное, звонил в дверь. Совсем забыла, что Хелен и Ной у Мел.

— А я сразу вломился, — пожимаю плечами и опускаю взгляд на спущенные колеса кузова. Его ржавые борта с облупленной белой краской ненамного прикрыты старыми цветными покрывалами.

— Впустишь? — Кивком головы я указываю внутрь кузова, где она сидит. — Похоже, там тепло.

Эйвери указывает на меня ручкой.

— Только сними ботинки. Здесь и, правда, тепло.

С огромным удовольствием я выполняю ее просьбу и забираюсь в кузов. Под тяжестью моего веса этот кусок металла издает скрипучий стон. Эйв накрывает меня тем же пледом, что и свои колени. Я чувствую, как исходящее от нее тепло медленно меня окутывает. Становится невероятно уютно.

— Давай без долгих вступлений, — серьезно говорит она, указывая на раскрытую книгу «Заводного апельсина».

Я тянусь к рюкзаку, который оставил на краю, и вынимаю из него изрядно потрепанную тетрадь.

— У меня было время, чтобы сделать кое-какие пометки.

Эйв удивленно вскидывает брови.

— О, это здорово.

Все же я зря сделал заметки именно в этой тетради. Здесь итак много всего. Она служит мне для самых разных целей: номера домашних заданий, запись чьей-нибудь почты, если под рукой нет телефона. Я не из тех педантичных людей, которые повсюду носят с собой блокноты или ежедневники, поэтому пишу вот в эту старую потрепанную тетрадь с Человеком-пауком на обложке.

— Что это? — вдруг интересуется Эйв, глядя, как я лихорадочно ищу то, что записал для проекта.

— Да, я здесь всё пишу, — бормочу я.

— Нет. — Эйв осторожно останавливает меня и перелистывает назад. — Это.

Кажется, это было на уроке физики. Я бездумно рисовал звезды и составлял созвездия, снизу пририсовал маленькую фигурку в скафандре, прикрепленного страховочным фалом к космическому кораблю.

Этот рисунок такой неуклюжий и даже нелепый.

Эйв смотрит на него несколько секунд, прежде чем посмотреть на меня.

— Ты точно будешь работать в НАСА, — заявляет она полушутя-полусерьезно.

В ответ я улыбаюсь и пожимаю плечами.

— Ну, если, как минимум, получу докторскую степень.