Просто люби меня

Мне бы не мешало развеяться. Сходить на вечеринку, устраиваемую ребятами, с которыми я когда-то дружила, хороший для этого вариант. А главное он безопасный. Для моего духовного равновесия и тому подобное. То есть там я не смогу успокаивать бешено колотящееся сердце при виде Энтони, прятать глаза от таращащихся на меня парней или делать вид, что не замечаю злобного взгляда Ингрид.

Проблема лишь в том, что этот поход на вечеринку будет походить на лицемерие. Я не припомню, чтобы я была милой с этими ребятами. У меня было полное доверие мистера Донела и громко говоря, власть. Эти ребята любили меня, спрашивали совета, а я задирала нос, но порой была и снисходительной. Но потом я ушла, назвав все это «детским садом».

Лицемерка.

Тем не менее, с ними мне легче. Безопаснее.

— Эйвери? — Уолт повторяет мое имя уже не впервые. — Ты слышишь? Черт, что-то со связью.

— Нет, я слышу, — поспешно отвечаю, сев на кровати так быстро, что закружилась голова. — Хорошо, я пойду.

— Правда? — голос Уолта повышается на октаву.

Мне становится смешно.

— Да, конечно.

— Хорошо-хорошо, — тараторит он. — Заеду за тобой через час.

— Отлично.

В моем гардеробе мало, что изменилось с последнего года. Все та же одежда: бесконечные толстовки, рубашки, джинсы-скинни, джинсы-бойфренды, футболки. Как-то тоскливо. Нужно поговорить с мамой об этом, а затем вытянуть Мел в торговый центр. Хотя мне и вытягивать не придется. Стоит только заикнуться.

Я продолжаю перебирать вещи еще какое-то время, пока не выбираю из них бледно-голубой теплый топ с длинными рукавами и черные джинсы. Спускаясь вниз, я на ходу натягиваю вязаную шапку и куртку.

— Я ненадолго, ладно? — уже натягивая ботинки, говорю Хелен.

Она кивает. На ее губах появляется маленькая улыбка, но она тут же ее скрывает и нарочито строго повторяет:

— Не допоздна.

* * *

Мы сидим на маленьком столе в углу гостиной. Вокруг нас типичное пятничное веселье старшеклассников. Я подкидываю в воздух арахис, и Уолт ловит его ртом. Мы много смеемся, вспоминаем наши репетиции и забавные случаи. Я не жалею, что ушла из театрального кружка, я лишь жалею, как это сделала. Но несмотря на неприятные воспоминания, хороших все же больше, и в последнее время я очень крепко за них цепляюсь.

— Не хочешь потанцевать? — спрашивает Уолт.

Я отрицательно качаю головой.

— Нет уж, спасибо.

Он хмурится.

— А выпить?

Хмыкнув, я резко бросаю арахис, но Уолт ловко его ловит. Мне приходится восхищенно и одобрительно на него посмотреть. Он не без гордости подмигивает.

— И пить не хочу.

— Будем весь вечер есть арахис? — На лице Уолта нет раздражения или разочарования. Он спрашивает так, будто это ему тоже нравится. Просто сидеть и смотреть вокруг.

— Можем поесть еще что-нибудь, — предлагаю я.

Затем мы долго молчим и просто качаем головами в такт песни, играющей на весь дом. Со второго этажа по перилам скатывается Истон и, заметив нас, приносит нам пиво, не обращая никакого внимания на наши протесты.

— Мы сегодня не зануды и не ботаны, — заявляет он и уходит.

Переглянувшись, мы с Уолтом пожимаем плечами и продолжаем делать то, что делали. То есть ничего. И это нас устраивает. Я даже не сняла свою вязаную шапку, когда пришла. Моя куртка лежит в груде остальных на диване и похоже, будет сложно ее отыскать.

Слишком часто в последние дни у меня возникает ощущение, что я перевелась сюда совсем недавно из другой школы. Все эти любопытные взгляды, осторожные вопросы. Если не рыться в памяти, можно обмануть свой мозг и так и считать. Но что из этого будет? Из одной психологической проблемы я подамся в другую? Нет, это глупо. Нужно принимать вещи такими, какие они есть.

И вот что я приняла: я не была хорошей, доброй или милой. Я была надменной, порой высокомерной, меня часто заносило. Меняться здорово. Особенно в лучшую сторону. Ну, я надеюсь, что стала лучше.

Внезапно Уолт соскакивает со стола.

— Сейчас вернусь.

Оставшись одна, я начинаю чаще смотреть по сторонам. Никто особо на меня и не пялится. А если точнее, то вообще никто.

Через несколько минут вдруг по дому разносится песня, которую я никак не ожидала услышать на вечеринке. Мое сердце подскакивает и бьется неровно. Боже, она мне так нравится.

Уолт идет ко мне с довольной улыбкой. Легким движением головы он откидывает назад прядь непослушных каштановых волос. Вынув руки из карманов толстовки, он протягивает их мне.

— Под это ты уж точно не откажешься потанцевать.

— Хитрый… — я не могу закончить. — Ты помнишь?

Он кажется оскорбленным.

— Как я могу не помнить? Да я этот сериал посмотрел, только чтобы быть в курсе, о чем ты все время говоришь.

Я прячу лицо в руках.

— Я тебя так доставала, да?

Он смеется.

— Да, Эйв. Но сериал и правда крутой.

Во мне разгорается огонь, и Уолт его видит в моих глазах. Он склоняет голову набок и произносит задумчиво, будто говоря сам с собой:

— Тот же взгляд, что и раньше, когда кто-то рядом с Эйви заикался про «Во все тяжкие». Смесь ревности и восторга.