Просто люби меня

— Думаю, что масленый насос не подает масла с необходимым давлением. Или проблема в клапанах двигателя. Я устраню проблему, Авери.

Словно раздался щелчок где-то так глубоко, что я не сразу его почувствовала. Это странное произношение моего имени я не слышала от него очень давно. В этот момент Энтони на меня не смотрит. Он полностью погружен в машину. Может, он и сам не заметил.

— Спасибо, — тихо бормочу я.

Затем отключаю эту часть своего мозга и направляю всю энергию на проект.

ГЛАВАЯ СЕДЬМАЯ

Энтони

Это нормально, когда родители не желают, чтобы их дети взрослели. Они хотят, чтобы наше детство затянулось, а у них была возможность дольше совершенствоваться в нелегком искусстве воспитания.

Но это время проходит, как и любое другое. И не все родители это замечают.

Как и мои. Они все еще думают, что их чересчур яркие, почти нереальные улыбки смогут что-то скрыть. Все утро они оба говорят только со мной. Задают вопросы, неестественно смеются. И говорят, говорят, говорят.

Только со мной. Не друг с другом.

Еще года три назад я бы ничего не заметил. Схватил бы рюкзак, и перед тем, как уйти, обязательно бы в десятый раз за утро проверил свой новый прыщ, затем бы надел ботинки и умчался в школу.

Но мне уже не пятнадцать. Прыщи прошли, и ложь я стал распознавать куда острее. Они думают, что смогут меня обмануть. Отец даже ничего не говорит про Эдмонтон. Он спрашивает про колледж, в который я якобы подал документы. Я не успеваю ответить, потому что мама тут же предлагает мне еще горячих оладий прямо со сковороды.

— Что происходит? — Я слишком громко ставлю стакан на кухонную стойку, которая иногда нам заменяет обеденный стол.

Они оба уставились на меня. С трудом сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть и не закатить глаза. Это было бы тупо.

— Энтони, — хмуро произносит мама, взглянув на меня, — если ты не выспался, это не повод так злиться. Доедай свой завтрак, ты опаздываешь.

Ого. Мама меняет тактику. Теперь меня выставляют капризным ребенком. Я смотрю поочередно на своих родителей, затем молча встаю со стула и, пожелав хорошего дня, топаю в гостиную, где меня уже ждет рюкзак, верхняя одежда и ключи от «форда».

Не желаю даже что-то обсуждать и допытываться.

В школе я сразу же ищу Эйв, еще до того, как стукнусь кулаками с парнями. Вчерашний день был таким… Я даже не могу подобрать к нему определения. И слово дежавю тоже не совсем вписывается в эту ситуацию. Мы снова были в гараже, снова вместе делали уроки, снова говорили, слушали музыку, снова я возился с «танком» — и все это было чем-то новым, несмотря на повторность действий прошлого года.

Это странно, но это так. Словно мы уже другие.

— Привет. — Эйвери идет мне прямо навстречу, когда я, запыхаясь, бегу вдоль коридора.

— Привет, — с улыбкой отвечаю ей.

Каждый день она выглядит иначе, а я даже не могу подобрать правильных слов, чтобы это ей сказать. Сказать так, чтобы это прозвучало нормально и естественно. А не так будто я намекаю, что после всего, что произошло, она больше не выглядит подавленной.

Черт, даже в голове эту фразу сформулировать не могу. Уж лучше молчать.

Карие глаза Эйвери сияют ярче с каждым днем. И с каждым днем ее улыбка становится шире. Морщинки на лбу разгладились, появился румянец. Она всегда краснела, когда я смотрел на нее через весь кафетерий. И вот снова я чувствую, что это было не с нами. Но я помню все. Каждую деталь.

Держась за лямку рюкзака, я смотрю на Эйв, которая сжимает в одной руке телефон, а в другой сумку. На ней узкие голубые джинсы, которые почти подходят в тон к ее волосам, и нежно-розовый свитер, который подошел бы к тону ее волос еще в прошлом году. Я так редко задумываюсь о ее цвете волос. Это так странно с моей стороны. Ведь это самая яркая деталь в облике Эйв.

— Как «танк»? — интересуюсь я.

Эйви убирает голубую прядь волос за ухо рукой, которая с телефоном.

— Рычит, — шутливо отвечает она, — но больше не стучит.

От гордости у меня распирает в груди. Серьезно. Обожаю эту машину. Мы ее собрали буквально из железяк, найденных на ферме и свалке. Здесь есть чем похвастаться.

Мы медленно идем вдоль коридора. Многие на нас с любопытством глазеют, но это совсем не стоит моего внимания. Да и Эйв на это никак не реагирует.

— Сегодня пятница, — начинаю я, — заниматься совсем не хочется.

Она понимающе кивает.

— Что на счет завтра? В «Маки»?

— Идеально. — Я прищелкиваю пальцами правой руки и резко ее опускаю. Получается так, что наши с Эйв руки соприкасаются; на секунду мои пальцы обхватывают ее тонкое запястье. Ее кожа теплая и такая, какой я ее помню.

Эйв инстинктивно одергивает руку, и чтобы скрыть этот жест, смотрит на свой телефон.

— Значит до завтра? — быстро говорит она, остановившись возле класса Хелен.

Я киваю, посмотрев на дверь. Такое ощущение, что она чего-то испугалась. Я веду себя как-то не так? Слишком давлю? Прямолинеен? Но ведь я просто хочу, чтобы она была собой рядом со мной.

Боже, Эйв, дай мне тебя прочитать!

— До завтра, — говорю я, наблюдая за тем, как Эйв заходит в класс.