Просто умереть

Умом Рой понимал, что жена уже никогда не вернется, но какой-то частичкой души отказывался принимать это – подобно иголке древнего проигрывателя, которую навечно заело в канавке пластинки. Раз или два в году, когда ему становилось особенно тоскливо, Грейс наведывался к медиуму, пытаясь установить контакт с Сэнди или хотя бы выбить толику информации, что же с ней произошло. Однако она оставалась неуловимой, этаким негативом, черным и пустым, который так и не проявился, сколько бы его ни держали в кювете фотографа.

Рой пожелал Брэнсону хорошо провести выходные, от души завидуя его жизни, строгой жене, очаровательным детишкам, его чертовой нормальности. Потом он помыл посуду после завтрака, наблюдая из кухонного окна, как Норин Гринстед, его соседка напротив, – в коричневом кримпленовом брючном костюме, фартуке, желтых резиновых перчатках и полиэтиленовой шляпке от дождя – деловито намыливает на подъездной дорожке свой серебристый «ниссан». Через дорогу перебежала черно-белая кошка. По радио ведущий «Горькой правды» брал интервью у женщины, родители которой с самого ее детства не разговаривали друг с другом.

За девятнадцать лет службы в полиции Грейс твердо усвоил, что неадекватности человеческой породы нет предела. И все же практически и дня не проходило, чтобы ему не казалось, что люди становятся все менее и менее нормальными.

Рой вернулся в кабинет, набрал номер брайтонского полицейского участка и поинтересовался, нет ли на месте кого-нибудь из судмедэкспертов. Через пару секунд его соединили с Джо Тиндаллом, имевшим репутацию крепкого профессионала.

Тиндалл отличался дотошностью, трудолюбием и безграничной изобретательностью. Это был низенький худой очкарик с вечно взъерошенными редеющими волосами – типичный безумный профессор из голливудского фильма. До работы в полиции Джо семь лет трудился в Британском музее, в отделе антропологии. Они с Роем вместе расследовали то давнее дело Томми Литла.

– Привет, Джо! Пашешь без выходных?

– Ха! Мне нужно провести баллистическую экспертизу налета на ювелирный – все остальные свалили. И еще на мне аж со среды висит ножевое ранение. Какой уж тут отдых!

Грейс вспомнил об убийстве, совершенном в Брайтоне вечером в среду. Пока, однако, было неясно, имело ли место ограбление, или же просто геи-любовники поссорились.

– Джо, мне требуется помощь. У меня есть образец почвы, который я взял с машины подозреваемого. Можно ли определить, причем срочно, из какого района Суссекса эта земля? И насколько точно можно установить место?

– А какая точность тебе нужна?

– В пределах нескольких квадратных футов.

– Очень смешно, Рой.

– Я даже и не думал шутить.

– Если имеется образец почвы с предполагаемой территории, я могу провести анализ и сравнить, насколько они совпадают. В Суссексе у нас чего только не встречается: мел, глина, гравий и песок.

– Предполагаемая территория – Эшдаунский лес.

– Там преимущественно песок и глина. Сравнивать можно по пыльце, окаменелостям, семенам, помету животных, травам, содержанию воды – в общем, критериев масса. О какой площади идет речь?

– Несколько квадратных миль.

– Это очень много. Районы, схожие по почве с Эшдаунским лесом, есть по всей Англии.

– Сколько времени тебе понадобится, чтобы найти совпадение без образца с конкретной территории?

– Несколько недель, не меньше. Придется задействовать уйму народу. И потратить кучу денег.

– Но теоретически ты сможешь это сделать?

– При наличии неограниченных ресурсов и достаточного количества времени – да, могу определить небольшую территорию.

– Насколько небольшую?

– Это уж как получится. Скорее всего, несколько сотен квадратных футов.

– Понял, спасибо. Я хочу кое-что тебе показать, будешь у себя еще какое-то время?

– Да, Рой, я сегодня весь день на месте.

44

Часом позже, облаченный в синий костюм, белую рубашку и яркий галстук, Грейс въехал в холмистую промышленно-индустриальную зону Холлингбери, раскинувшуюся на окраине Брайтона. Он миновал супермаркет «Асда», уродливое двухэтажное строение 1950-х годов, и замедлился перед Суссекс-хаусом – длинным и невысоким зданием в стиле ар-деко, где располагалось Главное управление местного уголовного розыска.

Изначально это была фабрика, которую несколько лет назад выкупила и реконструировала полиция. Если бы не соответствующая табличка, со стороны его вполне можно было бы принять за стильную модерновую гостиницу. Выкрашенное в ярко-белый цвет, с аккуратно подстриженными газонами вдоль всего фасада, сооружение сие утрачивало свой показной шик, только если посетитель проезжал через высокие, тщательно охраняемые ворота на внутреннюю стоянку, заполненную полицейскими автомобилями и фургонами, за которой угрюмо маячило помещение КПЗ.