Просто умереть

Подобный штаб, являющийся руководящим центром по расследованию всех особо тяжких преступлений, был создан недавно. Чувствовалось, что все тут, включая и сотрудников, совсем еще новенькое, и даже пахло здесь соответственно – за исключением отчетливого запаха какого-то блюда китайской кухни этим вечером. И хотя окна с матовыми стеклами располагались слишком высоко, чтобы через них можно было выглянуть наружу, это помещение со свежевыкрашенными белыми стенами создавало ощущение простора, и в нем было полно света и позитивной энергетики, что в корне отличалось от шумного бардака оперативных штабов в отделениях полиции, где Грейс начинал службу.

Атмосфера здесь царила едва ли не футуристическая, вполне уместная даже для Центра управления полетами в Хьюстоне. Помещение представляло собой большую комнату в форме буквы «Г», разделенную на три основные рабочие секции, каждая из которых включала изогнутый стол из светлого дерева, где могло разместиться до восьми человек, и огромную белую доску, помеченную названием операции – «Баклан», «Лиссабон» или «Сугроб» – и увешанную фотографиями с места преступления и графиками, отражающими ход следствия. Вскоре здесь появится еще один стенд, посвященный операции «Сальса», – именно это название случайно выбрал компьютер в Скотленд-Ярде для дела об исчезновении Майкла Харрисона, которым занимается Грейс.

Как правило, название операции никак не было связано непосредственно с расследованием, однако порой случалось, что его приходилось менять. Однажды, вспомнилось Рою, для расследования убийства чернокожего, чей расчлененный труп был найден в багажнике автомобиля, в качестве названия выпало «Европеоид», после чего, естественно, пришлось подобрать менее провокационное кодовое слово. Но вот с «Сальсой» тупой компьютер по чистой случайности попал в точку. Грейса все никак не оставляло ощущение, будто его вовлекают в некое представление, этакую пляску с песнями.

В отличие от обычных рабочих кабинетов в большинстве полицейских участков, в оперативном штабе на столах и стенах не было совершенно ничего личного. Ни тебе семейных фотографий или изображений футболистов, ни расписаний матчей или забавных карикатур. В данном помещении каждый предмет, за исключением мебели, относился исключительно к расследуемому делу. Ну и за исключением еще контейнера с лапшой быстрого приготовления, в котором устало ковырялся пластиковой вилкой длинноволосый детектив-инспектор Майкл Кауэн, пристроившийся на краешке стола.

Напротив него, уткнувшись в плоский компьютерный монитор, со стаканом кока-колы в руке сидел Джейсон Пьетт, один из самых толковых детективов-инспекторов, с которыми когда-либо доводилось работать Рою. Грейс с удовольствием побился бы об заклад, что однажды Пьетт возглавит столичную полицию – самое престижное полицейское управление в стране.

Каждая рабочая бригада комплектовалась минимальной командой из руководителя – обычно детектива-сержанта или детектива-инспектора, – диспетчера-координатора – как правило, сотрудника званием пониже, – аналитика и секретаря.

Майкл Кауэн, одетый в мешковатую клетчатую рубашку и джинсы, радостно приветствовал Грейса:

– Как дела, Рой? Какой ты сегодня нарядный!

– Да вот подумал, что стоит приодеться ради вас, парни. Но только, похоже, зря старался.

– Это точно, – хмыкнул Майкл.

– Что за дерьмо ты ешь? – отозвался Грейс. – Ты хотя бы представляешь, что они туда пихают?

Кауэн закатил глаза:

– Всякую химию, понятное дело. Благодаря которой я и функционирую.

Рой покачал головой:

– Теперь тут пахнет, как в китайской закусочной.

Кауэн кивком указал на белую доску рядом, посвященную операции «Лиссабон».

– Я, может, специально питаюсь китайской лапшой, чтобы разрешить китайскую загадку. Ради этого, между прочим, отказался сегодня от свидания. Не хочешь забрать это дело себе?

– С удовольствием махнусь с тобой, – ответил Грейс.

Майкл с любопытством посмотрел на него:

– И что у тебя?

– Поверь, тебе лучше не знать.

– Все так плохо?

– Хуже некуда.

54

Справа на обочине, там, где шоссе круто поворачивало направо, фары высветили целое скопище венков. Некоторые просто лежали на траве, другие были прислонены к дереву или изгороди. С тех пор как Марк был здесь в прошлый раз, их количество заметно увеличилось.

Сняв ногу с педали газа, он медленно проехал вдоль импровизированного мемориала. Дрожь сотрясала все его тело, пробирая до самых внутренностей, до глубины души. Уоррен продолжал смотреть на венки, удалявшиеся в сиянии задних габаритных фонарей, до тех пор, пока они не растворились во тьме, не исчезли в ночи, как будто их там никогда и не было.

«Джош, Пит, Люк, Роббо. И я тоже был бы сейчас здесь, если бы рейс не задержали».

Тогда, несомненно, все пошло бы совершенно иначе. По коже у Марка побежали мурашки, и он поддал газу, желая поскорее убраться отсюда, с этого ужасного места. Внезапно его мобильник пискнул, а затем разразился трелью. На определителе номера на приборной панели отразился номер Эшли.