Просто вместе

– Господи, да разве я сейчас вспомню? Тринадцать? Четырнадцать лет?

– Я тогда только начал учиться… И жуть как боялся Рене, стеснялся очень. Да-а… Он много чему меня научил… Мучил, как хотел, издевался… Не помню точно, что он мне однажды показал… Кажется, шпатели – лопатки такие кулинарные – и сказал:

"Вот эта – большая кошка, а та – маленькая. Не забудь, когда преподаватель спросит… Книги книгами, а это – настоящие кухонные словечки. Наш профессиональный жаргон. По нему узнают хороших подмастерьев. Ну? Запомнил?

– Да, шеф.

– Как называется вот эта?

– Большая кошка, шеф.

– А другая?

– Ну… маленькая…

– Маленькая что, Лестафье?

– Маленькая кошка, шеф!

– Хорошо, мой мальчик, очень хорошо… Ты далеко пойдешь…"

До чего же глупым я тогда был! Поиздевались они надо мной всласть… Но веселились мы не каждый день, правда, Одетта? Были и пинки, и затрещины…

Сидевшая с ними за столом хозяйка качала головой.

– Теперь-то он утихомирился, сам знаешь…

– Да уж конечно! С нынешними ребятками так не пошутишь!

– Не говори мне о нынешней молодежи… Им ничего нельзя сказать – сразу обижаются… Только и умеют, что дуться и обижаться. Меня это беспокоит… Они вообще беспокоят меня сильнее вас, хоть и не поджигают помойку, как вы когда-то…

– Надо же, а я и забыл о том случае!

– Зато я помню, уж ты мне поверь!

Свет погас. Камилла задула свечи, и все зааплодировали.

Филибер выскользнул из зала и вернулся с большим свертком.

– Это подарок от нас двоих…

– Но идея твоя, – уточнил Франк. – Если тебе не понравится, я ни при чем. Я собирался нанять для тебя стриптизера, но он не согласился…

– О, спасибо! Как мило с вашей стороны!

Это был столик акварелиста, так называемый "полевой".

Филибер начал "с выражением" читать описание:

– Складывающийся и наклонный, с двумя досками, устойчивый, с большой рабочей поверхностью и двумя ящиками. За ним можно работать сидя. У него четыре съемные складные ножки из бука, каждая пара имеет распорку, обеспечивающую устойчивость, в сложенном виде она запирает ящики. Наклон доски осуществляется благодаря зубчатой рейке. Вмещает пачку бумаги большого формата 68 X 52 см. Кстати, там есть несколько листов – на тот случай, если… Прилагаемая ручка позволяет перемещать стол в сложенном виде. И это еще не все, Камилла… под ручкой предусмотрено место для маленькой бутылочки воды!

– Что, только воду можно наливать? – всполошился Франк.

– Да это не для питья, дурачина, – съязвила Полетта, – а для того, чтобы смешивать краски!

– Ну да, конечно, я же идиот…

– Тебе… Тебе нравится? – встревожился Филибер.

– Он великолепен!

– Ты бы пре… предпочла го… голого парня?

– Я успею опробовать его сейчас же?

– Давай, мы все равно ждем Рене…

Камилла достала из сумки крошечную коробочку акварели, раскрыла столик и устроилась перед застекленной дверью.

Она рисовала Луару. Медленную, широкую, спокойную и невозмутимую. Со спокойными песчаными отмелями, пристанями, старыми лодками и бакланом на берегу. На бумаге появились блеклые камыши и голубое небо. Зимнее небо – свинцовое, высокое, торжественное, сверкающее в разрывах между двух пухлых растрепанных облаков.

Одетта завороженно следила за работой Камиллы.

– Как это у нее получается? В коробочке всего восемь красок!

– Я мухлюю, но вы меня не выдавайте… Вот. Это подарок.

– Спасибо, моя милая! Большое спасибо! Рене! Иди посмотри!

– Обед за мой счет!

– Да нет, что вы…

– Я настаиваю…

Когда она вернулась за стол, Полетта передала ей под столом пакет: там была шапочка в пару к шарфу. Такие же дыры и те же тона. Класс.

Явились охотники, и Франк с хозяином дома отправились следом за ними на кухню. Мужчины попивали коньяк и обсуждали содержимое ягдташей. Камилла любовалась своим подарком, а Полетта рассказывала Филиберу, как жила во время войны. Он сидел, вытянув длиннющие ноги, и увлеченно слушал.

А потом он все-таки наступил, этот неприятный момент, уже смеркалось, и Полетта села в машину рядом с водителем.

Никто не произносил ни слова.

Пейзаж за окном становился все уродливее.

Они обогнули город и миновали скучные торговые зоны: супермаркет, гостиницы, где номер с кабельными ТВ-каналами стоит 29 евро, склады и мебельные стоки. Наконец Франк припарковался. На самой границе зоны.

Филибер вылез, чтобы открыть Полетте дверь, а Камилла стянула с головы шапочку. Полетта погладила ее по щеке.

– Ладно, давайте… – буркнул Франк. – Завязывайте с этим… Не хочу получить по полной программе от матери настоятельницы!

Когда он возвращался к машине, силуэт Полетты появился на фоне окна – она отдергивала занавески.

Он сел за руль, скривился и шумно выдохнул, прежде чем включить зажигание.

Они еще не успели выехать со стоянки, когда Камилла хлопнула его по плечу.

– Остановись.

– Что еще?

– Остановись, говорю!

18

Он обернулся.

– В чем дело?..

– Во сколько вам это обходится?

– Что это?

– Вот этот дом?

– Почему ты спрашиваешь?

– Сколько?

– Около десяти штук…

– Кто платит?

– Пенсия деда – семь тысяч сто двенадцать франков, остальное, кажется, Генеральный совет, хотя я не очень понимаю…