Простой план

– Они были вынуждены обставить это как несчастный случай. Отец знал, что нам понадобится его страховка, чтобы покрыть долги. В этом он видел единственную возможность расплатиться. Ферма была заложена, так что никакой другой ценностью, кроме своей жизни, они не располагали.

– Но, Джекоб, они же могли убить водителя грузовика. Почему бы им было не врезаться в дерево?

– Это уж точно выглядело бы как самоубийство. Они не могли позволить себе этого.

Я попытался представить родителей, сидящих в темноте на автостраде в ожидании, когда впереди замаячат огни встречного автомобиля; вот они наконец показались, и отец резко выруливает на шоссе. Родители торопятся сказать друг другу прощальные слова, принести заверения в любви, и обрывки этих фраз тонут в грохоте приближающегося грузовика, ужасающем скрежете тормозов перед роковым столкновением. Я сопоставил нарисованную картину их гибели с той, что хранил в памяти все эти последние годы: мои родители, вдрызг пьяные, хохочущие, на большой скорости мчатся по автостраде, в автомобиле на всю мощь работает радио, в открытые окна врывается холодный ветер, и оба совершенно не осознают, что нарушают правила движения, пока не замечают неумолимо надвигающейся на них махины грузовика, и вот уже эта огромная металлическая туша обрушивается на них всей своей тяжестью. Я задумался, какую же версию все-таки предпочесть – сознательный выбор или нелепую случайность, – но обе они представлялись мне слишком мрачными. Я не знал, на какой остановиться.

– Почему же ты мне этого раньше не говорил? – спросил я.

Джекоб не сразу нашелся с ответом.

– Я думал, что тебе вряд ли захочется знать об этом.

Я кивнул, соглашаясь с ним. Даже сейчас мне не хотелось знать все это, вдумываться в то, что он только что мне сказал, анализировать возможные причины трагедии, решать для себя: верить в них или нет. На меня обрушилась лавина противоречивых чувств: ревность, потому что мать позвонила в тот вечер Джекобу, а не мне; удивление тем, что ему удалось столько лет хранить все эти подробности в тайне от меня; сожаление по поводу того, что мои родители – хорошие, работящие люди – были доведены нищетой до такой крайности, что обстоятельства вынудили их пожертвовать своей жизнью и рисковать жизнью ни в чем не повинного человека только ради того, чтобы избавить себя и своих детей от тяжкого бремени долгов.

Джекоб начал притоптывать, пытаясь согреться. Нетрудно было догадаться, что ему хочется скорее уйти отсюда.

– Джекоб, – негромко произнес я.

Он повернулся и посмотрел мне в лицо.

– Что?

Мэри-Бет ходил кругами возле наших ног, позвякивая в темноте ошейником, словно крохотное привиденьице, закованное в кандалы.

– Сара знает про деньги. После того как Лу приходил их искать, мне пришлось все ей рассказать.

– Ничего страшного, – сказал он. – Думаю, она из всех нас самый надежный человек.

Я пожал плечами.

– Все дело в том, что она страшно боится Лу. Она опасается, что рано или поздно он упрячет-таки нас с тобой в тюрьму за убийство Педерсона.

Я махнул рукой влево, в сторону могилы Педерсона. Джекоб проследил взглядом за моим жестом.

– Лу не стоит опасаться, – заверил он. – Он просто хочет быть уверенным в том, что ты отдашь ему деньги. Как только он их получит, сразу же оставит тебя в покое.

– Я не собираюсь отдавать ему деньги. Мы с Сарой все обсудили и решили, что пока не стоит этого делать.

Джекоб молча уставился на меня, мысленно прикидывая возможные последствия такого поворота событий.

– Тогда, мне кажется, нам остается лишь ждать и гадать, блефует он или нет.

Я покачал головой.

– Нельзя доводить до этого. Мы должны обезопасить себя.

Он недоуменно посмотрел на меня.

– Что ты имеешь в виду?

Я изложил ему план Сары. Он выслушал все до конца – сосредоточенный, ссутулившийся, обеспокоенный.

Когда я закончил, он спросил:

– Зачем ты мне все это рассказываешь?

– Мне нужна твоя помощь, – сказал я. – Без этого ничего не выйдет.

Нахмурившись, он принялся разгребать ботинком снег под ногами.

– Мне не очень хочется участвовать в этом. Я не думаю, что Лу опасен.

– Еще как опасен, Джекоб. И не только сейчас, но и в будущем.

– Не похоже, что…

– Нет, – прервал я его, – подумай хорошенько. Даже если я отдам ему его долю, на этом все не кончится. В делах об убийстве не существует срока исковой давности. Пройдет десять лет, и, когда Лу промотает свои деньги, он без труда разыщет тебя и будет шантажировать тем, что ему известно.

Джекоб промолчал.

– Неужели тебе хочется жить с таким грузом? – спросил я. – Год за годом ждать, когда он явится со своими угрозами?

– Лу так не поступит.

– Но он уже проделал это со мной. Причем дважды. И я не собираюсь доставлять ему это удовольствие в третий раз.

Мэри-Бет вынырнул из темноты, повиливая хвостом, тяжело и учащенно дыша, словно за кем-то гнался. Он впрыгнул на Джекоба, но тот отпихнул пса.

– Тебе выпадает шанс, Джекоб. Ты был ответственным за Лу, но выпустил его из-под контроля. Теперь я намерен выполнить твои обязанности.

– Ты обвиняешь меня в чем-то?

– Он ведь узнал о Педерсоне от тебя, не так ли? Отсюда и все проблемы.